Свершилось то, чего он боялся с детства.
«Мужайтесь», – говорил тогда старый сеньор Карраско.
Алонсо мужался. До двадцать восьмого оставалось три дня, а он скрипел зубами и мужался; время то растягивалось неимоверно, то сжималось так, что день превращался в секунду.
Ему казалось, что за ним следят. Что его ни на миг не оставляют без внимания. Он различал за собой крадущиеся шаги, один раз он смалодушничал, позвал Фелису и велел ей обыскать дом…
Никого, разумеется, не нашли.
Ночью тени ползали по стене, в их пляске виделось мертвое лицо отца, застывшее от горя лицо матери и мутный взгляд сумасшедшего дона Кристобаля.
Сам Рыцарь Печального Образа являлся Алонсо во сне – безумный, с тянущейся по щеке липкой дорожкой слюны.
* * *
– Хватит, – хмуро сказал Санчо. – Будет, девка, пошутили – пора и честь знать. Сдается мне, ваш сеньор Алонсо шуток не понимает…
Фелиса удивилась:
– Да? А я как раз куклу сделала забавную, вроде как висельник, хотела сеньору за окошко подвесить…
– Хватит, я сказал…
– …А потом быстро снять, вроде как померещилось… был висельник – нет висельника…
– Хватит!
– Ладно… Не нужен висельник? Жаль. Скажешь хоть теперь-то, зачем тебе все это надо было?
Санчо взглянул на Фелису так, что та прикусила язык.
* * *
– Алонсо, – ночью Альдонса разбудила его, стонущего. – Алонсо… Это сон. Это всего лишь сон. Перестань… Что с тобой?!
Он прекрасно понимал, что с ним, но сказать Альдонсе не решился.
Болезнь разгонялась, как пущенный с откоса камень. Алонсо видел то, чего не видят другие; он видел, как опасно шатается над головой потолок, как проседают трухлявые балки.
– Альдонса… выйди из дома. Здесь небезопасно.
– Алонсо, что с тобой?!
Он сдерживался из последних сил, но болезнь одолевала, и тогда он пригласил Карраско.
– Сеньор Алонсо! Неужели?!
Юный психиатр был бледен, как тот призрак, что привиделся Алонсо в темноте гостиной; губы его тряслись, когда он осматривал Алонсо, стучал по коленкам, заглядывал в зрачки:
– Сеньор Алонсо… Надо успокоительное. Вот таблетки… Немедленно начинать усиленный курс… Значит, вам кажется, что вас преследуют? За вами кто-то ходит? А перед этим вам не казалось, что к вам плохо относятся?
Алонсо поморщился; Карраско покивал:
– Так… Мания отношения, мания преследования… Это паранойя! Шизофрения! Следующий этап – вы из преследуемого превратитесь в агрессора, вы будете очень, очень опасны для окружающих… Сеньор Алонсо, батюшка предупреждал меня… вам надо в стационар!
