* * *
– …Зачем вы так поступаете со мной? За что? Чем я провинилась, неужели только тем, что мой отец способен собрать войско сильнее вашего?
Голос ее был как вода. Внешне спокойный поток – за минуту до буйных порогов.
Яр Сигги Оскол оторвал глаза от потрепанной рукописи, лежавшей у него на коленях; Яна сидела на подоконнике, отделенная от весеннего неба только тонкой позолоченной решеткой.
– Чем я обидела вас, Оскол? Почему вы делаете ЭТО со мной?
Она говорила ровно. Даже аристократический холодок слышался в ее голосе, сквозняком проходился по комнате, вплетался в поток ветра, льющийся из окна; Оскол молчал.
Девушка рывком поднялась. Прошла через всю комнату, остановилась перед запертой дверью; костюм для верховой езды, тот самый, в котором ее взяли, делал ее похожей на подростка. Узкие бедра, узкие плечи, гневно сузившиеся глаза.
– Пустите меня!!
И она ударилась в дверь всем телом. Секунда – и она ударилась бы снова, но он успел перескочить через резной столик и ухватить ее поперек туловища.
– Княжна…
От нее исходил еле слышный древесный запах – будто она искупалась в березовом соке.
– Княжна… Никто не обидит вас. Никто не причинит вам зла.
Она вырвалась.
Он подумал, что она похожа на белку. Настороженная, в любую секунду готовая оказаться на противоположной стороне комнаты. Пусти ее в лес – только хвост мелькнет; теперь, в неволе, ей остается крутить колесо бессмысленных разговоров и кидаться со стены на стену…
Он подобрал с пола рукопись. Уселся в кресло и закинул ногу на подлокотник; когда-то он всерьез собирался покорить весь мир. Когда-то чужая привязанность давала ему силу, и он ощущал себя едва ли не всевластным…
– Княжна… Не надо бояться. Ничего страшно с вами не происходит. Сотни людей так живут – и ничего…
Ему захотелось прополоскать рот – такими фальшивыми получились слова.
Она снова метнулась из угла в угол.
Шаги за дверью. Возбужденные голоса.
– Господин… Чужое войско под холмом!
Он не удержался и снова посмотрел на нее.
Со всем своим торжеством, со всей гордостью, на которую способна семнадцатилетняя девушка, княжна Яна вскинула точеный подбородок и заглянула ему в глаза:
– Это Сотка! Вот и все, Оскол.
* * *
«…и порядки в замке, и людишек многих знал; послал он посольство под белым флагом, но только для виду. Понимал, что похититель не отступится; не уговоры, не договоры – иная цель была у посольства, тайная. Кому надо знак передали – и явился к воеводиному костру из замка человек. В ночь..».
