Яшка так же, как и я, вырос в одном доме с цыганами; так же, как и я, ходил в одну школу с детьми тети Ванды и даже немного болтал по-цыгански. Разумеется, он знал, что подбивать клинья к цыганским девушкам бессмысленно: все они безупречно невинны, ждут женихов-цыган, охраняются братьями и отцами и в сторону русских мужчин даже не смотрят ввиду их полной бесперспективности для совместной жизни. Яшка это понимал и при всей своей страсти к женскому полу никогда в жизни не приставал к соседкам. Здесь, в доме Шкипера, он тем более вел себя прилично. Но с появлением Челы Яшкин здравый смысл сдал позиции, и Жамкин пошел в героическое и бессмысленное наступление по всем фронтам.
Приступ крепости по имени Чела продолжался все три года. Возможно, все было бы быстрее, живи Яшка вместе с нами, но он работал со Шкипером и, так же, как и он, появлялся в Лидо самое частое раз в месяц. К тому же он не решался форсировать события, понимая, что в случае его решительных действий с Челы станется собрать чемодан и улететь в Москву: репутация для цыганок дороже всего. Обычный арсенал ухаживаний вроде цветов и конфет тут не годился, поскольку Чела не принимала ни того, ни другого. Дарить что-то более серьезное тем более не имело смысла. Но природный Яшкин оптимизм не желал признавать отсутствие шансов на успех: Жамкин был готов даже на самую серьезную жертву – жениться на Челе.
Меня это одновременно и удивляло и смешило, поскольку я всегда была уверена, что женить Яшку удастся только под пистолетом и только Шкиперу – если последний вдруг усмотрит в этом необходимость. Попав за границу в неполные двадцать лет, Яшка был поражен в самое сердце разнообразным выбором чувственных развлечений, доступных связей и публичных домов. Шкипер до сих пор не мог без смеха вспомнить вечер, когда Яшка впервые в жизни попал на стриптиз в Амстердаме. Постояв с минуту с открытым ртом и ошалело поглядев на извивающихся вокруг шеста в красном луче абсолютно голых девиц, Яшка без единого звука рванул через весь зал на сцену так, что Шкипер сумел его перехватить только в последний момент, когда одна из стриптизерш уже возмущенно вопила в Яшкиных руках, а от дверей бежала охрана.
Позже Жамкин попривык и мог более спокойно наблюдать за разного рода эротическими шоу в кварталах красных фонарей, но его любовь к домам терпимости и девушкам легкого поведения была неистребима. Он часто и подолгу сопровождал Шкипера в его поездках по Европе и там скорее всего действительно работал, но, вернувшись в Лидо, оттягивался на виа Анкоре у мамы Розы по полной программе. Всех девиц мамы Розы он знал по именам, и не только их, но и их детей и родственников, всех их любил страстно и пользовался, кажется, не меньшей взаимной любовью. По крайней мере, несколько раз имел место факт привоза на старом «Пежо» мамы Розы совершенно пьяного Яшки в сопровождении одной или двух девушек, которые с нежной заботой препровождали его в дом и передавали с рук на руки мне или Шкиперу. А утром еще обязательно звонила сама мама Роза и обеспокоенно интересовалась Яшкиным самочувствием.
