– Мне известно, как сильно вы переживали за своего человечишку!
За его спиной захлопнулась дверь. Гера стоял посреди совершенно пустой комнаты с зарешеченными окнами. Из-за двери доносился удаляющийся цокот каблуков Дины.
* * *
Она выдернула чеку. А гранатой был Гера. Первым делом, что он сделал, так это десять раз подряд с разгона бросил свое тело на двери, намереваясь превратить их в щепки. Не тут-то было. Этот хлипкий на вид домик построили в те далекие времена, когда народ еще боялся царя и Бога. Двери вибрировали, стонали, но выдержали атаку.
Вскоре Гера понял, что если не остановится, то станет калекой. Тогда он оставил двери в покое и принялся за решетки на окнах. Тот же результат!
Он метался по комнате, расшвыривая ногами обрывки обоев и куски штукатурки, и рычал, как голодный лев. Проклиная все на свете, он называл себя самыми ужасными прозвищами. Он смеялся над своей доверчивостью, из-за которой так легко попался в ловушку, подстроенную двумя лживыми курицами.
Когда его бунтарские силы исчерпались, он сел на пол в углу в позе васнецовской Аленушки и загрустил. Под окнами подскакивали на колдобинах грузовики, грохоча расшатанными кузовами и поднимая в воздух цементную пыль, кричали рабочие, шуршала щебенка. Гера думал о том, что жизнь – это океан, полный неожиданностей.
Так он просидел в своей камере почти два часа, не зная, что его ожидает и на какие мерзости еще способен изворотливый женский ум. Наконец за дверью раздался цокот каблуков. Если на второй этаж поднималась Дина, то она была не одна.
В скважине звякнул ключ, и дверь со скрипом отворилась. В комнату вошла Римма Назарова. Она была одета в пронзительно-красный костюм с черной розой в петлице лацкана. Сделав два неуверенных шага, она остановилась посреди комнаты, с изумлением глядя то на Геру, то на стены, то на окна в решетках. За ее спиной беззвучно появилась Дина.
– Что это значит? – сердито спросила Назарова.
Гера не понял, кому был адресован этот вопрос. Дина, кажется, тоже не поняла. Актриса повернула голову к девушке и повторила вопрос:
– Что это значит, Дина?
– Как что? – растерянно ответила Дина, медленно выходя на середину комнаты. – Вы же сами сказали…
– Что я сказала? – перебила Назарова. – Я сказала, что буду ждать молодого человека в мастерской театрального костюма… А это что? Почему здесь? Почему под замком?
Гера поднялся на ноги, отряхивая джинсы от известковой пыли.
– Присаживайтесь, в ногах правды нет, – предложил он.
