Гера приноровился к скорости движения незнакомца и уже не выпускал его из поля зрения. Незнакомец спустился в овраг, затем быстро, бегом, поднялся на его противоположный склон. Чем дальше он уходил от реки, тем более уверенно себя чувствовал. Он вышел на луговую полосу, идущую вдоль железной дороги, и вдруг остановился. Это было противоестественное движение для человека, которому безразлично, следят за ним или нет. Гера опоздал на какую-то долю секунды, и, когда незнакомец уже превратился в столб, он еще опускал ногу. По закону падающего бутерброда под его ногой треснула ветка.
Гера думал, что незнакомец обернется, но тот быстро, почти бегом, направился к железнодорожной насыпи. Шурша гравием, он перешел на другую сторону и исчез в канаве. Все сразу стихло. Гера мысленно выругался. Незнакомец его перехитрил. Пройти через насыпь бесшумно, а значит незамеченным, Гера не мог. Некоторое время он крутил головой, глядя по сторонам, а затем во весь дух кинулся по лугу вдоль железной дороги.
Пробежав метров триста, Гера выскочил на насыпь и залег рядом со шпалами, остро пахнущими нефтью. Отсюда он отчетливо видел два синих фонаря и тонкие нити рельсов. Если незнакомец надумает снова перейти через рельсы, то Гера обязательно увидит его на фоне фонарей.
Он лежал неподвижно минут пять. Дыхание успокоилось. Фонари плыли и двоились в его глазах. Он подумал, что заставить его оставить эту засаду сможет только проходящий поезд. Место было очень удачным. Гера просматривал насыпь на километр, и перейти через нее незаметно было невозможно. Незнакомец, если не решил заночевать в лесу, попал в ловушку.
Вдруг сзади, совсем близко, треснула ветка. Гера вздрогнул и, не поднимая головы, повернул ее набок. По лугу вдоль рельсов быстро шел человек. Он был настолько близко, что Гера без труда узнал в нем Дину.
«Что-то похожее со мной уже было, – подумал он, вжимаясь всем телом в гравий. – Прогулка по ночному лесу. Вторая серия…»
Его охватило чувство азарта. Как только Дина скрылась за ближайшим кустарником, Гера встал на четвереньки – в свою любимую позу за последние два часа – и бочком сошел с насыпи. Откуда-то спереди донесся негромкий свист. Выпрямившись, Гера стал таращить глаза, пытаясь увидеть какие-либо перемещения в плотной тени лесопосадки. Особенно не надеясь на зрение, он замер, привалившись к березе, и превратился в одно огромное ухо. Ему показалось, что Дина тоже остановилась. Ее темный контур замер на сером фоне насыпи.
