– Не дерзи, мальчишка, – холодно посоветовал главный оборотень. – Не напрашивайся на дополнительные неприятности.
Голос подполковника звучал абсолютно спокойно, но я хорошо понимал – он вне себя от беспокойства!
Злобин знал, что по наводке Земфиры его подчиненные спешно выехали в Хомутовку за моей скромной персоной и… словно в воду канули! Я же благополучно объявился в Лебедянске, где, впрочем, угодил в чеченскую засаду. И теперь подполковник никак не мог взять в толк, почему так получилось? Куда подевался майор Ляпунов с пятью отборными оперативниками?!
Я, однако, не собирался просвещать мерзавца на сей счет. Пускай существование Чистильщика останется для него тайной.
– А у цыган телефон молчит! – неожиданно встрял женоподобный «жиртрест», надо полагать, директор клуба Кошаков. – Час назад звонил им в усадьбу, хотел выяснить, сколько товара из последней партии реализовано, но никто не поднял трубку!
– Не суетись, Витя, – не поворачивая головы, бросил Злобин. – Наверное, опять линия испортилась. Не впервой!
Толстяк скорчил недоверчивую гримасу, но от комментариев воздержался.
– Слушай, Корсаков, давай «баш на баш»?! – вкрадчивым голосом предложил подполковник. – Ты прекращаешь ломаться, удовлетворяешь мое любопытство, и тогда, клянусь, Юсуф не будет тебя мучить! Живым, конечно, не отпустит (кровная месть, ничего не поделаешь), но от пыток воздержится. Просто перережет горло. Согласен, а?!
«Не понял! Неужто у них с заместителем мозги одни на двоих?! – вспомнив речь Ляпунова у цыганской усадьбы, с удивлением подумал я. – Врут почти слово в слово. Ну де-ла-а-а-а!!!»
– Иди-ка ты в болото, козел чесоточный! – вслух сказал я. – Не фига вешать лапшу на уши! «Просто перережет горло». Ага! Держи карман шире! Старый хрен однозначно будет терзать меня минимум трое суток подряд! Откуда знаю? Ха! От верблюда! Люди твоего подельника Юсуфа патологически болтливы. По дороге сюда они, уж не знаю зачем, многое мне поведали! – Тут я подробно перечислил грядущие истязания, о которых узнал из подслушанного в машине разговора, а также не забыл особо упомянуть о кастрации мамедовского сынка посредством огородной лопаты: – Бедный Лечо уже не мужчина! – с притворной грустью добавил я в завершение. – Интересно, каковым будет после случившегося его положение в тейпе? Может, замуж выдадут?! Об этом они тоже говорили! Предположения разные строили!
Бородатое лицо Юсуфа Алиевича налилось темной дурной кровью. На ощеренных губах выступила пена. Лицо исказилось, глаза обезумели.
