С большим трудом и с не меньшим удивлением Константин опознал в нем дядю Лешу. За минувший год Алексей Васильевич изменился до неузнаваемости: страшно исхудал, полностью облысел. Объемистый живот бесследно исчез. Конечности напоминали сухие палки. Некогда пухлое, щекастое лицо превратилось в обтянутый кожей череп. В темных провалах глазниц лихорадочно блестели воспаленные, измученные глаза.
– Тебя плохо кормят? – опомнившись от первоначального шока, воскликнул Павловский.
– Не просто плохо, отвратительно, – прошелестел «скелет».
– Но ты же сам говорил – отец оставил врачам достаточно денег на питание! Значит, украли, сволочи?! – вознегодовал Константин. – Ну погодите, гады! Устрою вам «райскую жизнь»!!!
– Остынь, парень, – посоветовал Дергачев разгорячившемуся племяннику. – Врачи здесь ни при чем! Пищу приносят мне хорошую, из ресторана, но… едва я к ней притронусь – вся еда превращается в собачье дерьмо или кошачью мочу[21]. В прямом смысле слова! Только хлеб остается нормальным. Им и питаюсь. А пить могу лишь воду из-под крана. Вот так-то, Костик!
– Превращаются?! – остолбенело вытаращился на родича Павловский. – То есть как?! Каким образом?!
– Серых работа, – жутко оскалился Алексей Васильевич. – Приказ Астарота выполняют! И ничего я с ними поделать не в состоянии!!!
«Конченый шизоид! – убежденно подумал Константин. – Дернул черт к нему притащиться да еще остаться тет-а-тет! Дверь-то заперта снаружи! Натуральная ловушка!!! Впрочем, дядька выглядит чуть живым. На жертву Освенцима похож! Однако сумасшедшие проявляют порой невероятную силу! Проклятый санитар!!!»
– Ненормальным меня считаешь?! – словно прочитав мысли племянника, угрюмо проворчал Дергачев. – Опасаешься нападения буйного психа на свою драгоценную персону?! Расслабься! Я тебя не трону. Напротив – озолочу!!! Но предварительно ты должен поклясться в точности выполнить одну мою просьбу!!!
Племянник навострил уши.
– А что за просьба? – осторожно поинтересовался он.
– Год назад мы снимали фильм «Нежные объятия Лилит» и почти заканчивали картину, когда началась вся эта чертовщина! – тоскливо вздохнул Алексей Васильевич. – В ту кошмарную ночь демоны умертвили поголовно всех членов съемочной группы. А я, в итоге, угодил в дурдом, где меня мучают и врачи-психиатры (одна электротерапия чего стоит!), и бесы.
Последние нападают днем и ночью, во сне и на яву. Не дают нормально спать, морят голодом, всячески издеваются и даже бьют. На, полюбуйся! – Дергачев рывком распахнул пижамную куртку. На истощенном торсе виднелись многочисленные кровоподтеки. – Ты мне, конечно, не веришь, – судорожно сглотнул он. – И менты не поверили, хотя я рассказал им истинную правду! Ну и черт с вами со всеми! Когда-нибудь сами убедитесь воочию, да поздно будет, – по бескровным губам душевнобольного скользнула злорадная
