От внезапной страшной мысли у сержанта заледенели кишки, которые были на пару метров короче, чем у НОРМАЛЬНЫХ людей (тот самый штык укоротил их одной ледяной зимней ночью). А не поддался ли он на очередной подлый обман, не дал ли завлечь себя в новую игру под названием «охота на двуногого»? Вот и тоска ослабила бульдожью хватку, которой держала его за горло столько лет! Что же дальше? Убийственное разочарование? Уж он-то постарается, чтобы оно действительно стало УБИЙСТВЕННЫМ!
– Что надо? – прохрипел сержант голосом, которого сам не узнал.
– Для начала здравствуй, сынок! Позволь тебя обнять.
Сержант не думал, что дойдет до ЭТОГО. Правда, не думал. Это было за гранью представимого. Но старый мерзавец нагнулся, потянулся к нему, длинные сильные руки обхватили искалеченный торс…
Охреневший сержант подавился ругательствами. Одновременно ему хотелось смеяться. Но он был слишком слаб даже для истерики. Не иначе, полковник решил разыграть какую-то паршивую, гнилую, лицемерную, ублюдочную, издевательскую комедию с целью окончательно сжечь его плавящиеся мозги!
Впрочем, полковник был серьезен. Если бы он СЕЙЧАС улыбнулся, сержант разрядил бы в него пушку, несмотря ни на что. То же самое случилось бы, если бы лицо полковника скривилось от дурного запаха или вполне объяснимого отвращения.
Но ничего подобного. Полковник вцепился в него взглядом, выражавшим лишь необъяснимый интерес. Он будто прощупывал дальномером высоту, напичканную укреплениями, которую ему предстояло взять с ротой никуда не годных желторотых «засранцев». И чувствовалось, что он ее возьмет. Любой ценой, даже если придется отправить всю сотню засранцев в ад! А сам, конечно, останется жив.
«У этой сволочи договор с сатаной на поставку мяса», – вдруг подумал сержант. Это была дикая, абсолютно нехарактерная для него мысль. Он не верил ни в бога, ни в дьявола. Он вообще ни во что не верил, кроме одного: весь мир – огромная куча дерьма. Чего-чего, а дерьма сержант нажрался досыта. И сам, наверное, давно уже превратился в дерьмо – во всяком случае, это не явилось бы для него откровением…
Покончив с сантиментами, полковник достал из кармана пачку хороших сигарет и протянул сержанту. У того голова пошла кругом от одного только аромата, однако он нашел в себе силы отказаться. Лучше бы полковник принес водки…
Лучше?! Ах ты, продажная падаль!.. Нет, сегодня сержант не напьется. Не спрячется в черном угаре запоя. У него не осталось причин для того, чтобы прятаться. Но зато появился повод мысленно надавать себе пощечин. Чего он вообще стоит, если даже мизерные подачки вынуждают его вести нешуточную и мучительную борьбу с самим собой? Что же будет, когда дело дойдет до настоящих искушений? А дело до них дойдет – в этом можно было не сомневаться. Старый лис никогда не является просто так. У старого лиса наверняка есть план и расчет. Сержант явно входит в этот расчет. И кто знает, не окажется ли он снова в числе «запланированных потерь», не бросят ли его на съедение псам – как тогда, перед последним штурмом? КТО знает? Полковник уж точно знает…
