— Когда я приехал в Советский Союз, то был приятно удивлён, что там мои книги знают лучше, чем во многих англоязычных странах. И теперь у меня много друзей в вашей стране.
— Дорогой Гуравилла, — улыбаясь, говорит Нина Михайловна, — покажите, пожалуйста, нашему гостю вашу библиотеку.
— Как вы назвали Алана? — шёпотом спрашиваю я, пока мы следуем за хозяином по тропинке к дому.
— «Гуравилла» на языке аборигенов означает — сказитель, народный певец, близко по значению к европейскому — бард, менестрель. Так прозвали Алана аборигены, среди которых он провёл много дней и о ком так тепло и сердечно поведал в своих рассказах.
Входим в скромный домик писателя и попадаем в большую комнату — кабинет с письменным столом и книжными полками по стенам. Алан с гордостью показывает свои книги в переводе на русский язык. Это автобиографическая повесть «Я умею прыгать через лужи» и другие произведения писателя, хорошо известные в нашей стране.
— Особое значение я придаю работе над повестями и рассказами о жизни австралийских аборигенов, — говорит Алан Маршалл. — Меня остро волнует судьба коренного населения Австралии, его будущее. Ведь у аборигенов ещё сохранилась самобытная культура, фольклор, наскальная живопись. Их произведения искусства представляют исключительный интерес. Но все это быстро исчезает под напором цивилизации. Как помочь аборигенам не только выжить на собственной земле, все более заселяемой белыми пришельцами, но и, главное, сохранить своё лицо, свою национальную самобытность, стать полноправными гражданами своей страны, войти в нашу современную жизнь, не растворившись без следа среди белого населения? Вот вы сказали, что занимаетесь проблемами Африки. Должен заметить, что в нашей стране многие аспекты борьбы аборигенов за свои права сродни тем проблемам, с которыми сталкиваются народы африканских стран в борьбе за независимость. Но здесь все гораздо сложнее.
Алан Маршалл раскрывает одну из своих книг, которую, по его словам, любит больше других. Называется она «Мы такие же люди».
— Вот что я написал в заключение этой книги: «Нелепо уверять коренных австралийцев, что все люди — братья, когда белые отказываются принять их, как равных, эксплуатируют их, считают их просвещение угрозой своему благосостоянию и отказывают им в гражданских правах. В Австралии существует рабство — рабство в самой постыдной и жестокой форме».
— Страшные слова, — невольно поёжившись, обращается ко мне Нина Михайловна. — Но трудно усомниться в их справедливости, когда говорит сам Алан Маршалл, — уж он-то знает жизнь аборигенов не понаслышке.
