Джордж и Ринго общий язык нашли быстро.
… – Люблю я шутки-прибаутки, – сообщил Ринго.
– И я люблю шутки-прибаутки, – грустно согласился Джордж.
– А какие ты любишь шутки-прибаутки? Смешные?
– Смешные.
– И я смешные! – обрадовался Ринго. – Да мы с тобой, дружочек мой, совсем одинаковые!
– Все люди одинаковые, – заметил Джордж. – Всем нравится, когда хорошо.
И они посмотрели друг на друга понимающе.
…Пол не любил разговаривать со Стюартом. Во-первых, он почему-то считал, что бас-гитарист должен уметь играть на бас-гитаре. Во-вторых, он не мог забыть их беседу после гибели Джулии Леннон. Но тут ему избежать разговора не удалось.
– Ринго – один из вас, – сказал Стюарт, как только они вышли из студии. – Он должен играть с вами.
– Почему «с вами», а не «с нами»?
– Да потому что я – не музыкант, ты это не хуже меня знаешь.
Пол дипломатично промолчал, а Стюарт продолжил:
– Когда он играет с вами, в воздухе искрит электричество.
– Ты художник, Стью…
– Ты не понимаешь! Рок-н-ролл – космическое явление. Увидишь, вашими именами назовут планеты! В мире нет ничего случайного, Пол. Джон, ты и Джордж встретились не случайно. Ты помнишь, о чем я тебе говорил?..
Этого Пол боялся больше всего. Он остановился:
– Стюарт, я не хочу слушать всю эту галиматью.
– Не слушай, – согласился Сатклифф и вдруг скривился, приложив ладонь к виску. – Мне и самому сейчас не до разговоров, башка болит. Не слушай, – повторил он. – Просто уговори Джона взять Ринго.
– И по твоей вывихнутой логике, кто-нибудь тогда обязательно умрет? – насмешливо и, в то же время, немного испуганно спросил Пол.
– Откуда я знаю?! – пожал плечами Сатклифф. – Но если вы можете сделать шаг, вы должны его сделать.
– Все, Стюарт! Хватит!
Пол поспешил вдогонку остальным.
Пару недель спустя в Гамбурге открылся новый клуб – «Топ Тен»[30], еще более крутой, чем «Кайзеркеллер». Хозяин клуба Петер Экхорн сумел переманить к себе всех, кто хоть чего-нибудь стоил. (В том числе и уборщицу Розу с ее коробкой из-под леденцов, не оскудевающей таблетками.) Разговаривал он и с «Битлз», но перейти туда они могли только по истечении срока контракта. По условиям договора они не имели права играть больше нигде в Гамбурге, и даже в радиусе сорока миль от него.
Но им очень хотелось выступить в «Топ Тене». И, когда подвернулся случай («Кайзеркеллер» на пару дней закрыла налоговая полиция), они решили, что от одного концерта на другой площадке большой беды не случится. В конце концов, Кошмидер мог и не узнать об этом.
