Я согласился. Кинули монету. Выпала решка. Я, конечно же, смалодушничал и стал пытаться переиграть, мол, «мы не должны вверять свою судьбу слепому жребью…», но только раcсердил Элю этим. Я понял, что если буду настаивать, мы вновь поссоримся, и тогда она уже не появится у меня завтра. Я все время, все эти годы, боялся, что она не появится у меня завтра… Я перестал гнать пургу и пошёл ловить тачку.
Мы доехали до аэропорта, там я высадил Эльку, а сам вернулся в беляевскую квартиру. Начал трезветь и понял, какую ерунду спорол. Да приедет ли она ко мне завтра? А вдруг она снова все поменяет? А если даже не поменяет, то, что будет сегодня, когда она его встретит? Они поедут к нему? Она сразу скажет о своем решении вернуться ко мне, или сперва они будут трахаться?.. Такой вариант мне тоже болезненно не нравился.
Я не находил себе места. Я взял гитару и за час написал песню «Танцуй со мной». Говорят, это моя лучшая песня:
Не пытайся объяснить мне,
Я не пойму,
Не пытайся объяснить мне,
Мне все это знать ни к чему.
Танцуй со мной, танцуй со мной,
Будь прежней хоть сейчас,
Танцуй со мной, танцуй со мной,
Нежной хотя бы на час…
Но ты не слышишь, не слышишь мелодий
Песен, что написаны для нас…
[11]Потом я не выдержал, выскочил на улицу, поймал такси и назвал адрес Арнольда. Я ехал и думал: «Единственное, что я хочу сейчас – узнать, как они встретились. Если я зайду к ним и увижу, что они ссорятся, что она уже рассказала ему о своем решении снова быть со мной, я просто скажу: «Арнольд, извини, но так должно быть. Это моя женщина. Моя полностью. Я сам ее сделал. Мы оба натворили ошибок, но мы простили друг друга. Извини, что причинили тебе неудобство»… Я заберу ее, и мы поедем ко мне. Зачем ей оставаться там до завтра?
Если же я увижу, что они довольны и счастливы, я просто извинюсь и уйду. Ведь тогда будет ясно, что будущего у нас нет. Зачем мне такая лживая девка?
Или сперва мы обсудим эту ситуацию втроем и вместе примем какое-то решение – раз и навсегда»…
Чтобы легче было обсуждать, я остановил тачку возле магазина и прикупил две бутылки коньяку.
И вот я добрался до знакомой двери Арнольда. Позвонил. Мне ответил мужской голос:
– Кто там?
– Это Элин друг, – отозвался я. – Она тебе рассказывала. Открой. Надо поговорить.
Пауза длилась минуты три. Потом замок щелкнул, дверь открылась. И я увидел их обоих в веселеньких мохнатых халатиках, явно только что привезенных Арнольдом из-за границы. Не только по одежде, но и по их лицам я понял, что вытащил их прямехонько из постели.
