А когда он вытерся досуха в комнате-сушилке рядом с душем и вышел в прохладу ванной, появился Флориан с аккуратно сложенной стопкой его одежды.
— Могу предложить кофе, сир, если ты хочешь.
Вежливый, как ни в чем не бывало. Как будто все происходило не по-настоящему.
— Где бритва? — спросил он.
— На полочке, сир, — Флориан указал на зеркальный угол ванной. — Зубная щетка, расческа, лосьон. Что-нибудь нужно еще?
— Нет. — Он старался говорить ровным голосом. Он думал о том, чтобы пойти домой. Он думал о самоубийстве. О ножах на кухне. О таблетках на стойке в ванной. Но политика вмешается в последующее расследование, в котором все раскроется, а политика проглотит его отца. В тот же момент он подумал о подсознательных импульсах, которые могли быть захоронены в его мозге прошлой ночью, позывах к самоубийству. Бог знает что. Любая иррациональная мысль попадала под подозрение. Он не мог им доверять. Вереница тайн-вспышек рассыпалась перед его взором, ощущения, эротические видения, пейзажи, и древнее искусство…
Затем реальные вещи, предстоящие в будущем. Оскорбленный Джордан. Он сам, бездыханный, распростертый на полу кухни. Он удержал образ и попытался придать ему экзотичность: самого себя, едва вышедшего за климатические башни, тело, которое через несколько часов обнаружат при воздушном поиске как клочок белого полотна…
— Простите, сир, кажется, мы нашли его…
Нет, так нельзя. Когда мозг вовлечен в процесс ленточного восприятия, он впитывает и это. Ленточные образы постепенно изгладятся, а привнесенная память внедрится в структуру-имплантант и станет расти и расти по своим собственным законам. И не существовало достоверного способа распознать базовую команду; однако она не могла заставить его действовать, пока он в сознании, разве что незаметно включить предрасположение к чему-нибудь. Только если наркотики сравняют барьер, только тогда он беспрекословно станет подчиняться импульсам, отвечать на все вопросы, выполнять все, что прикажут…
Все, о чем спросят, все, что прикажут, если это проходит мимо подсознательного контроля и естественные блокировки. Психохирург мог бы, при наличии времени, получить ответы, раскрывающие суть контроля и его конфигурацию, внедрить пару доводов, которые разрушат внутреннюю логику: после этого перестроит весь набор, создаст новую микроструктуру и присоединит связи по своему выбору…
Все те вопросы, вопросы этих проклятых психотестов, которые ставила перед ним Ари, называя из обычными для сотрудников первого крыла… вопросы о его работе, его склонностях, о его сексуальном опыте… которые он, по своей глупости, считал просто попытками Ари получить его…
