Жил егерь в дубе.
Не в дупле, конечно.
Облюбованный им гигант был в семь обхватов, полый внутри (явно не обошлось без какой-нибудь особой, егерской, магии), с пологом, завешивающим вход.
В общем, весьма необычное место обитания.
Вместо ковров на полу и на стенах висели те самые «скальпы» дедов морозов.
У неподготовленного Фэта аж в глазах зарябило от этого хоровода красно-белых оттенков. Оказывается, скальп в понимании егеря – это красная шуба, штаны, сапоги, борода и шапка с помпоном. Кто бы мог подумать, что и тут все гениальное окажется так просто?
Мебели в жилище егеря не предусматривалось, поэтому путникам было предложено разместиться прямо на скальпах. И они, конечно, разместились.
– Ну, как вам? – Егерь сиял: впервые за многие годы его дом посетили гости!
– Уютно, – Фэт устало зевнул, – и тепло. Тебя, кстати, как звать?
– А вас? – Вопрос этот заставил говорящего в полуэльфе радушного хозяина отойти на задний план, уступая место подозрительному егерю.
– Я – Фэт, – ударил себя ладонью в грудь рыцарь. Удар сопроводило дребезжанье сидящей на нем кольчуги. – Это вот – Кушегар. А это – Элви.
– Ага, – медленно кивнул егерь, запоминая. И снова расплылся в странной улыбочке. – А я Шаман буду.
– Шаман? Волшебник, что ли?
– Ну, смотря что считать волшебством, – засмущался егерь.
– Давайте про магию потом, а? – взмолился Кушегар, которому совершенно не улыбалось наблюдать за трюкачеством полубезумного обитателя леса. – Ты лучше расскажи поподробней, чего тебе от Деда Мороза надо?
– Обманул он меня, – разом помрачнел Шаман. – Как сейчас помню: нарядили с мамою елку, пожрать ему оставили, под ней же… Я ему даже письма с голубями в Зимний[5] отправлял – мол, подари мне, дедушка, топорик… А он, зараза, мало что под деревом все пожрал, елку вместе с домом спалил – так еще и топора никакого не принес!
– Да, история грустная! – посочувствовал Фэт.
– И ты теперь что, со всех Дедов Морозов встречных скальпы снимаешь, того ищешь? – спросил Кушегар.
– Точно! – просиял Шаман. – А того маньяка я еще найду, обязательно!
– Почему маньяка? – удивилась Элви.
Шаман обвел путников тяжелым взглядом и, вздохнув, начал…
– … и так я стал сиротой, – егерь печально склонил голову.
Путники молчали, не зная, что и сказать: Дед Мороз, герой сказок и притч, добрый дедушка, беззлобно хохочущий в сочельник над головами прохожих, на поверку оказался насильником и дебоширом.
И как после этого верить родителям, рассказывающим о «дружелюбном толстячке»?
