Нехватки оказалась хутором едва ли в десяток дворов, стоящим в очень неприметном, уединенном месте. Если бы кто-то из уже знающих эти места бойцов чона, не привели их сюда, они бы никогда не обнаружили хутор. Вот только лес снова, как и многое в этих местах, не понравился Рыжову. Он даже немного пожалел, что оказался тут, ему не хватало степи, ее ветра, дальнего вида и простора. Да, больше всего ему не хватало простора, который бывает над ровной, лишь изредка всхолмленной местностью, покрытой реденькой, выжженной уже к июню травой, которая и называется степью.
А что было тут? Лес, местами густой, а местами заболоченный, мокрый, с большими деревьями, закрывающими небо так, что даже листья висели над головой и перед мордой лошади едва ли не сплошным маревом, словно непробиваемая стена, которую тем не менее все время приходилось пробивать, проходить… Чтобы и через сотню шагов обнаружить, что она не стала тоньше, не стала понятнее, не стала редкой.
Но вокруг Нехваток оказалось изрядное количество полей. Еще голых, едва на треть вспаханные, зато перед ними луга уже были покрыты нежным разнотравьем. На них лошади изрядно дурили, чтобы подкормиться, чтобы своими мягкими губами нарвать побольше этой травы и пожевать ее, хотя бы на ходу.
В Нехватках пришельцам отнюдь не обрадовались. Пара хмурых женщин вышла к конникам, но тут же спрятались, удалось найти лишь одного мужичка, хмурого, как и многие тут, и небритого, чтобы он показал место, где нашли тело истерзанного Мефодия.
Поход туда занял немало времени. Прошли сначала по какой-то дороге, неприметной даже когда по ней пришлось ехать, а потом вдруг вышли на неаккуратную просеку. Рыжов даже задумался, и как сюда занесло кого бы то ни было, если только он не знал, что тут следует искать тело погибшего мужичка. Он спросил об это у проводника:
– И зачем это вы, из Нехваток, зашли сюда?
Проводник окинул его недоверчивым и вместе с тем удивленным взглядом.
– Так ведь знамо, куды Мефодий ходит.
– А что он тут искал? – включился в разговор и Колядник.
– Известно что – старицу, тут рыбу можно руками брать. Или корзиной старой, – кажется, мужичек был не просто глуповат, но еще и почитал глупыми этим вот, пришлых, которые оторвали его от обычных деревенских забот. – Выбиваешь из старой-то корзины дно, и идешь по старице, накрываешь воду то тут, то там, и если рыбина крупная, она по корзине бьется… Плещется она в корзине. Тогда ее берешь и в мешок, али на берег кидаешь, и ее бабы али мальцы в мешок суют, чтоб домой донести.
