— Нет!… нет!… нет!… - твердила одно и то же дико вращающаяся Руаха.
Ее окружили со всех сторон, ментальное давление истаяло и разбрызгалось, поглощенное сразу шестью сильными сознаниями. Теперь колдунья уже сама глядит на своих врагов снизу вверх — уменьшилась настолько, что может усесться верхом на кошку.
Катаны Логмира, молот Индрака, меч лода Гвэйдеона, пистолет Ванессы, корона Обелезнэ и посох Креола — ото всех от них бьют лучи света. Ярко-синий, коричнево-оранжевый, серебристо-белый, розовато-сиреневый, светло-серый и багрово-пурпурный лучи — все скрестились на крошечной старушке. Та болезненно хрипит, не в силах одолеть шестикратный нажим, комкающий и выпихивающий из захваченного тела.
Подняв руку, Креол медленно разомкнул губы и принялся читать нараспев:
Что есть любовь, печаль и боль,
что горе есть, разлука, ужас,
я повторяю, говорю,
что в тьме и мраке нет спасенья,
но света луч пробьется вновь,
рассеет мглу и успокоит…
Как долго в мире ты звучал,
звук тишины, глас темной крови,
о сколько времени я спал,
пока вершилось ожиданье…
Но нет печали на заре,
когда поднимется вновь солнце,
и душу лечит мне рассвет,
вдаль прогоняя тьмы унынье…
Этот странный мотив в его устах обернулся некими странными стихами без рифмы. Бессмысленными, бесформенными, но каким-то непостижимым образом наполняющими все вокруг удивительной беззвучной мелодией.
И мрак сменился светом.
Гвениола открыла глаза и озадаченно моргнула. Почему-то она оказалась в горизонтальном положении. Взгляд уперся в потолок большого королевского кабинета. А вокруг стола, держась за руки, стоят те шестеро, что были и в том странном мире — Креол Урский, Ванесса Ли, лод Гвэйдеон, Логмир Двурукий, Индрак Молот и король Обелезнэ Первый Калторан. Глаза у всех плотно зажмурены, уста Креола все еще беззвучно шевелятся.
— Где я?… - прошептала принцесса.
— В реальном мире, — ответил маг, открывая глаза. — Теперь — в реальном.
— А где колдунья?…
— Убралась. Если ее старое тело все еще живо — вернулась в него.
— А, вот как… — глубокомысленно кивнула Гвениола, вновь лишаясь сознания.
Владека не так велика, как Иххарий, Симбаларь или Баан-диль-Ламмарих. Но это все равно огромный город с сотнями тысяч жителей. В нем множество школ, больниц, магазинов, жандармских участков и прочих учреждений для общественных нужд.
А также, конечно, кладбищ.
Государственная религия Рокуша — настаолизм, вера в Единый Дух, абсолютного и несотворенного Бога, персонификацию мирового Добра, пронизывающую все живое. Согласно настаолизму, все в природе взаимосвязано — в каждом растении, животном и человеке есть частички Единого. После смерти эта частичка вновь возвращается к породившему ее источнику — в Шемуссен, настаолический рай. И чтобы облегчить возвращение, умершего следует поместить туда, где связь с природой наиболее сильна.
