— Сюда. — Китаец указал на подстанцию.
— Посторонним нельзя, — кивнул Андрей на предупреждающую табличку на сетчатых воротах, подумав, что Мастер, возможно, не знает ее смысла.
— Можно. Я здесь живу, — спокойно ответил тот.
«Вольфшанце. Волчье логово», — внутренне усмехнулся Андрей, проходя по разметенной дорожке между высокими сугробами. Местожительство Мастера вполне гармонировало с его личностью. Именно тут он и должен был жить, накачиваясь амперами и вольтами.
Внутри здания было тепло, чисто, много массивных серых электрощитов. Они вошли в небольшую, скудно обставленную комнатушку: столик, узкая кровать, аккуратно застеленная клетчатым байковым одеялом. За белыми оконными рамами, у которых понизу настыли полоски льда, у самого стекла искрился верх сугроба.
— Раздевайся. Если нужен туалет, он дальше по коридору. — Китаец скинул потертую шубу и включил электрический чайник.
— Почему вы здесь живете?
— Подумай сам.
— Много энергии? Используете магнитные поля?
— Правильно было бы сказать «ци юнь»— «созвучия энергий»— по-китайски. Но главное, что здесь тихо. И нет посторонних глаз.
Мастер поставил чайник, потом залил кипящей водой сухую траву в двух чашках с крышечками.
— Вот, выпей, — указал он Андрею.
— Что это?
— Хорошо от кашля. Скажи, ты когда-нибудь лазал по скалам? — Мастер сменил тему неожиданно, но явно не случайно.
— В молодости, — ответил Андрей, поставив кружку на стол.
— На местных скалах тебе ничего не показалось странным? Или в лесу, в пещерах, вообще в окрестностях города.
«Странным?»
— Что вы имеете в виду?
— Что угодно. Странное, необычное. Попробуй вспомнить что-нибудь. А главное — где это случилось.
Андрей вспомнил — и вспомнил неожиданно легко.
…Название города Красноярска происходит от тюркского слова «яр»— «берег», точнее, высокий склон речной террасы. Склоны эти каменисты, круты, прорезаны скальными складками и стенками. Зимой Андрей лазал по ним в одиночку, иногда поздно вечером, так как место было освещено прожекторами лесного порта, расположенного на другом берегу Енисея.
— Рассказывай точно, — глядя в глаза Андрею, велел китаец.
— Я стараюсь.
— Чай пей, тебе нужно.
…В тот вечер подниматься было легко, Андрея словно подталкивала какая-то мягкая сила, проводя по самым трудным ходам, — уверенно, без малейшего напряжения и страха. На скале для хорошего ритма ногу надо ставить туда, где только что была рука. Так он и двигался: рука-нога, рука-нога. Пройдя очередную стеночку, Андрей вылез на край небольшого отвеса. Выше, в густой тени поднималась еще одна высокая стенка, а у ее подножия, где чернела щебенка и сухая трава, Андрей увидел небольшую площа-дочку, иссиня-белую в резком свете прожекторов.
