Манихин резко обернулся:
– Ну и как вы это себе представляете? Я пойду прямо к следователю или созвонюсь с ним и договорюсь о встрече на нейтральной территории?
Александр мгновение всматривался в набрякшие бронзовые складки на его лице, потом не выдержал – опустил глаза. Да… сколько раз он задумывался о жизни этого человека, а все же не в силах поставить себя на его место. Эта странная болезнь страшна не столько болью, сколько уродством. Трудно представить себе человека, который решился бы показаться людям в таком виде. Вышел бы на улицу, прошел хотя б квартал… «По улицам слона водили – как видно, напоказ. Известно, что слоны в диковинку у нас, так за слоном толпы зевак ходили…» Совершенно так оно и было бы. А вообразить приход Манихина в милицию… да стоит только вспомнить, сколько сил он приложил, чтобы заставить молчать о себе Александра и этого дуралея Витька! И если он, не дай бог, заболеет всерьез, если ему потребуется срочная помощь, например при несчастном случае…
Он даже зажмурился, стоило представить себе бездны, которые клубились в душе этого человека. Сколько же в нем силы… сколько стойкости! В начале знакомства Александр, помнится, готов был резко отказать, если бы Манихин попросил помочь развязаться с жизнью, а сейчас вдруг стукнуло мыслью: «Сам-то ты выдержал бы? Устоял бы? Сам-то не развязался бы?»
– Вы, как я понимаю, жалеете меня? – послышался голос Манихина, и Александр открыл глаза. – Спорим, я знаю, о чем вы сейчас думаете? О том, какой я несчастный, верно? И как у меня хватает силы это терпеть? И что вы бы на моем месте…
Александр опустил голову. Хотелось уши заткнуть, чтобы не слышать, как дрожит этот голос.
– А у меня и не хватает сил, – продолжил Манихин. – Один раз я совсем уже было… сделал это. Но меня спасли. Очнувшись, я убедил себя в том, что должен терпеть. Обязан ждать и терпеть! Жизнь, бог, черт – не знаю кто, но пошлет же мне кто-то средство к спасению! Не может же быть, чтобы это… чтобы это вот так, просто так, ни с того ни с сего! Должен ведь во всем этом быть какой-то смысл!.. – Опять прошло некоторое время, пока он пытался справиться с голосом. – Когда я увидел вас… там, на берегу, я подумал: вот человек, который призван мне помочь. Мне был знак, что надо обратиться именно к вам! Я не объяснял вам смысл этого знака тогда, не собираюсь объяснять и теперь. Да вы все равно не поймете! Никто не поймет, никто…
Он насторожился, вскинул голову:
