Кто знает!
Тем временем Владимир с войском дошел до Киева и осадил Ярополка в его стольном городе.
Однако осада могла длиться долго. Владимир же был нетерпелив. И он стал искать пособника в стане брата. Предателя. И нашел! Этого человека, к которому отправил тайное послание Владимир, суля златые горы за предательство своего господина, звали Блуд.
Словно нарочно!..
Блуд с охотой принял предложение новгородского князя. Решено было любыми путями выманить Ярополка из Киева. И тогда Блуд начал мутить воду. Он подстроил так, что до Ярополка дошли какие-то подметные письма, якобы написанные киевлянами Владимиру. Смысл их был следующим: жители Киева настойчиво призывали Владимира к городу, обещая предать в его руки Ярополка и с охотой признать нового князя.
Эх, беда: старший сын Святослава Игоревича не в него пошел! Ярополк был умом недалек. Он покорно принял волю небес. А может быть, помня гибель Олега, случившуюся по его вине, он и сам признавал за богами право покарать его за братоубийство. Так или иначе, он бежал из Киева (отдав его Владимиру без боя) в город Родню в устье реки Роси. С собой он взял малое количество воинов (в Родне была своя дружина), Варяжко, своего доверенного слугу, и одну женщину.
Строго говоря, у неженатого Ярополка она и была одна – наложница, любовь. Его сватовство к Рогнеде было вынужденным – пришло время вступить в брак, а вернее, укрепить связь с удельным князем полоцким. Да и наследник нужен был князю киевскому. Но, будь его воля, он женился бы на другой… Однако само присутствие ее в доме князя вызывало тихий, но яростный протест и дружинников, и горожан. Ее боялись, словно злую ведьму, хотя влияние ее на Ярополка имело совершенно другую природу. Киевляне опасались, что под этим влиянием Ярополк не только обратится в христианство сам, но и начнет внедрять греческую веру на всей Руси. Ибо женщиной этой была та самая грекиня, бывшая черница, которую привезли в Киев, исполнив завет князя Святослава.
* * *
Эйрена, будь она язычницей, молилась бы о милости мечу. Не деревянному идолу с золотыми усами и серебряной головой – Перуну, не кукле деревянной, затейливо раскрашенной, – Ладе, а обычному воинскому мечу. Ибо именно этот меч разрубил однажды ее жизнь на две половинки: в первой осталось мирное, тихое, тоскливое и унылое, однако спокойное существование в монастыре близ Доростола. Вторая же была вся смятение, страх, неуверенность не то что в завтрашнем дне, но и в следующей минуте… Святослав был жесток и неугомонен, а путь из Болгарии на Русь оказался и долгим, и трудным, и голодным, и холодным. Но все же рядом со своим похитителем Эйрена ощущала себя почти в безопасности. Во всяком случае, защищенной, как и должна чувствовать себя женщина в присутствии сильного мужчины. Если был сыт Святослав, была сыта и его пленница. Голодала она, лишь когда голодали сам князь и вся его дружина. Никто не смел посягнуть на женщину князя. Свято блюл завет господина после его гибели и Свенельд.
