Томас Садлер протестующе затряс щеками, а лицо капитана Брукса потемнело. Резко отставив кубок, он сказал:
– Треть! Треть для вас, две трети – нам! Дьявол меня побери, если кто-то от Мексики до Наветренных островов сможет сделать лучшее предложение!
Очевидно, по мнению де Кюсси, такие люди имелись. Он пожевал губами, спрятал в рукав камзола табакерку и молвил:
– Треть слишком мало, учитывая срочность, на которой вы настаиваете. Мало, клянусь Иисусом и всеми святыми угодниками! Две пятых, и это мое последнее слово.
Серову показалось, что Томас Садлер что-то неразборчиво пробормотал, про клопа или, возможно, про вошь – во всяком случае, упоминалось некое кровососущее насекомое. Капитан Брукс кисло усмехнулся и хлопнул ладонью по столу в знак согласия:
– Договорились! Кто и когда выплатит мне деньги за груз?
– Ну-у, скажем так… – протянул губернатор, лаская завитки своего парика. – Какао и сахар возьмут мсье Филибер, мсье Баррет и кавалер Сент-Онж. Возьмут по названной вами цене и рассчитаются сегодня к вечеру. Момент для продажи удобен – Пьер Пикардиец[27] вернулся пустым. Ходил к Москитовому берегу[28], взял пару нищих городишек, а в них – церковную утварь на сотню дукатов и тридцать бочек кислого вина. – В глазах де Кюсси мелькнуло презрение к столь скромным результатам. – Табак… табак, я думаю, отдадим герру Максу Фраю, нашему новому поселенцу из Гамбурга. Он…
– Разрази меня гром! – воскликнул Томас Садлер. – Табак мы всегда сдавали Кривому Гийому!
– Нет, нет! – Кудри парика взметнулись, когда губернатор энергично покачал головой. – Мсье Гийом стал в последнее время дерзок… непозволительно дерзок, я бы сказал. Думаю – нет, я даже уверен! – что он здесь не задержится. Вредный климат, изнуряющая жара и все такое… ну, вы понимаете…
Капитан и казначей понимали и, в знак согласия, разом кивнули. Серов тоже кивнул, вспомнив свою работу в московском УГРО. Если опереться на прежний опыт, происходившее сейчас было яснее ясного, и никакая старинная экзотика, все эти парики, камзолы, шпаги и сундуки с серебром, сути дела не меняла: пахан грабителей вел торг со скупщиком краденого. Краденого дважды, так как испанцы тоже не занимались честным промыслом, а грабили заокеанские земли и их несчастных обитателей.
Капитан вывернул шею, поглядел на него и приказал:
– Пиши, парень: табак – Максу Фраю, какао и сахар – Филиберу, Сент-Онжу и Баррету Язве. Оплата в песо, ливрах или шиллингах[29]
