Однако клуб не подавал признаков жизни. Лишь однажды, когда я был уже в паре шагов от двери, внезапно хлопнула, закрывшись, форточка в одном из окон. Но это мог быть обычный сквозняк.
Я отворил дверь пошире и шагнул внутрь. Нескольких шагов по коридору оказалось достаточно, чтобы понять — клуб обитаем, как бы ни прикрывал он это заколоченным парадным входом и грязными окнами. Запах. Я еще не видел ни одного человека, но запах, пропитавший это здание, был запахом людей. Вернее, целая комбинация запахов — пот, пищевые отходы, моча, никотин, спирт, марихуана. То, что человек ест, пьет, курит. И то, что потом выделяет.
Я посветил фонариком вниз, на пол. Окурки, грязь, старая рваная тапка. Смятая пивная банка. На крышке — дата производства: две недели назад. Мне оставалось идти по этому очевидному следу, чтобы найти обитающих здесь людей. Только обрадуются ли они моему появлению? Большой вопрос.
Коридор раздваивался: слева виднелись закрытые двери кабинетов, справа — лестница на второй этаж. Пол слева был почти полностью покрыт пылью. Справа пыль была только у самых стен, а по направлению к лестнице словно кто-то промел дорожку, готовясь к моему появлению.
Я пошел направо, и тут же мне в живот уперлось что-то твердое.
— Ты кто? — спросили из-за грязно-серой колонны. Я видел только очертания руки, внезапно появившейся из темноты. Человек — или несколько людей — не собирались показываться.
— Человек, — осторожно ответил я. В подобных случаях лучше давать обтекаемые определения. Пока не разберешься, что к чему.
— Чего приперся-то? — грубо осведомился неизвестный. — Чего здесь забыл?
— Просто ходил, — пожал я плечами. — Ходил и зашел. А что, нельзя?
— Нет.
Чем бы он ни давил мне на желудок, но это что-то было небольшого размера и, вероятно, металлическое — сквозь ткань рубашки чувствовался холод. Короче говоря, это слишком напоминало пистолет, чтобы и дальше продолжать мирную беседу с любителем попрятаться за колоннами.
— Нет так нет, — покорно произнес я и отступил назад, выйдя из контакта с тем, что казалось мне пистолетом. — Ухожу, ухожу...
Я начал поворачиваться, имитируя испуг и решимость немедленно сделать ноги из столь жуткого места. Но на самом деле никакого испуга не было. Я ударил ребром ладони по руке с оружием, а правую руку с зажатым в ней фонарем резко выбросил туда, где должна была находиться голова незнакомца. Фонарь врезался во что-то твердое, подтверждая мою догадку, и сразу же я двинул в тот район ногой.
