– Я не…
– Но сначала ты должен помочь мне вернуть деньги.
Рональд снова выпрямился:
– Ни за что на свете.
Дэви с сожалением оглядел беднягу:
– Сам знаешь, Кролик, ты у меня в руках, так что прекрати блефовать. Если я расскажу федералам, что ты натворил, немедленно очутишься в каталажке. Вполне понимаю, почему ты втрескался в Клеа. Я тоже потратил на нее два года, но сейчас только ты сам можешь вытащить себя из дерьма. Я намереваюсь получить свои денежки, а ты либо поможешь мне, либо надолго попадешь за решетку. Она действительно так много для тебя значит? Учитывая, что ни разу не позвонила с тех пор, как получила деньги?
В продолжение всей речи Дэви и еще несколько минут после ее окончания Рональд сидел неподвижно. Дэви пристально следил за ним, прямо-таки видя, как за этим бесстрастным фасадом лихорадочно вертятся шестеренки. Наконец Рональд заговорил:
– «Выйди чистой»?
Дэви кивнул.
– Ты и она…
Дэви кивнул.
– Думаешь, она и Мейсон…
Дэви кивнул.
– Я не знаю, как вернуть деньги.
– Зато я знаю. Расскажи-ка о Клеа и искусстве.
Рональд послушно начал длинное повествование о Мейсоне Фиппсе и его коллекции примитивистов, о том, что Клеа в подражание ему начала собирать свою коллекцию, что пока она живет в доме Фиппса, что обещала позвонить и обязательно позвонит, как только выдастся возможность.
– Она очень занята коллекцией, – пояснил он. – Это отнимает много времени, потому что Мейсон должен многому ее научить.
«Просто в толк не возьму, как такой доверчивый дурачок способен зарабатывать на жизнь преступным бизнесом?» – подумал Дэви, сознавая в глубине души, что он лукавит. Клеа – женщина, которой ничего не стоит притупить мыслительные процессы любого мужчины. Лишь Господу известно, что даже с ним она раза два проявила свою железную хватку.
Рональд продолжал распространяться о Клеа – Великом Коллекционере. Тем временем Дэви, развалившись на стуле, принялся строить планы. Все, что требуется – выманить у Рональда ее адрес и номер счета, добраться до ее ноутбука, залезть на жесткий диск, применив пароль – зная Клеа, можно предположить, что она пользуется тем же паролем, что и прежде, – и перевести деньги. Это не было настоящим мошенничеством, но все же некоторый риск имелся, что привлекало Дэви больше, чем следовало бы. Теперь он стал более осмотрительным. Перед законом он чист. Повзрослел. И преступления больше его не возбуждали.
– Что? – спросил Рональд.
– Я ничего не сказал.
– Ты тяжело дышишь.
