— Ах, сеньор, — прервала я его, обливаясь слезами, — к чему пытаетесь вы оправдать свою супругу? Вы живы, а потому она виновна. Увы, почему не осталась я в том бедственном положении, в котором была до свадьбы с доном Амбросио? О, роковой брак! не будь его, у меня при всей моей бедности осталось бы то утешение, что я, не краснея, могу вновь встретиться с вами.
— Любезная Менсия, — возразил дон Альвар, весь вид коего обличал, сколь сильно потрясли его мои слезы, — я не сетую на вас и не только не намерен укорять тем блестящим положением, в коем вас застал, но клянусь, что благодарю за это небо. С того злополучного дня, когда я покинул Вальядолид, фортуна неизменно относилась ко мне немилостиво: жизнь моя была сплошной цепью злоключений; в довершение же всех невзгод я не мог подать вам о себе вести. Слишком уверенный в ваших чувствах ко мне, я не переставал думать о том, до какого состояния довела вас моя пагубная любовь; я рисовал себе донью Менсию всю в слезах; вы были моей величайшей мукой. Признаюсь, бывали минуты, когда я почитал себя преступником за то, что имел счастье вам понравиться. Я даже желал, чтоб вы предпочли кого-либо из моих соперников, так как выбор, которого я удостоился, обошелся вам слишком дорого. Между тем, после семи мучительных лет, еще более влюбленный, чем когда-либо, захотел я повидать вас. Я был не в силах устоять против этого желания, и освобождение от долголетнего рабства позволило мне его осуществить; таким образом, с риском быть узнанным, я, переодетый в это платье, прибыл в Вальядолид. Тут я узнал все. Затем я отправился в здешний замок и нашел случай познакомиться с садовником, который дал мне работу в ваших садах. Вот каким путем добился я того, чтоб тайно поговорить с вами. Однако не думайте, что своим пребыванием здесь я намерен смутить благополучие, коим вы наслаждаетесь. Я люблю вас больше, чем самого себя, я дорожу вашим покоем и после нашего свидания отправлюсь доживать вдали от вас печальные дни, посвященные вам одной.
— Нет, нет, дон Альвар, — воскликнула я при этих словах. — Небо недаром привело вас сюда, и я не допущу, чтоб вы меня вторично покинули; я поеду с вами: одна только смерть может отныне разлучить нас.
— Поверьте мне, — возразил он, — вам лучше оставаться у дона Амбросио. Не делайтесь участницей моих невзгод; позвольте мне одному нести их бремя.
Он привел мне еще много таких же доводов, но чем больше он старался пожертвовать собой ради моего счастья, тем меньше склонности испытывала я согласиться на это. Убедившись, наконец, что я не отступлю от своего решения, он вдруг переменил тон и, несколько повеселев, сказал мне:
