— Так же как курение трубки?
Траппер кивнул:
— Курение трубки считается даже более важным.
Нат обернулся и, увидев, что Уинона все еще стоит там, где ей приказали оставаться, жестом показал, что теперь она может приблизиться.
— Я помогу Уиноне снять с медведя шкуру.
— Ну уж нет! Ты ляжешь у огня, который я разведу, и будешь отдыхать.
— Мне не нужен отдых, ты ведь сам сказал, что у меня всего-то несколько синяков…
— Завтра мы отправимся на встречу, и будет хорошо, если сегодня ты отдохнешь.
— Завтра? — повторил Нат, обескураженный этой вестью. — Мы же хотели сегодня.
— Нам понадобится несколько часов, чтобы ободрать гризли, и еще больше времени, чтобы вытопить жир. Когда мы закончим, будет уже темно, поэтому лучше переночевать здесь, чтобы поутру первыми явиться на встречу.
— Как скажешь, — угрюмо ответил Нат.
— К тому же известие о том, что ты убил медведя, успеет разнестись, — добавил Шекспир.
— Почему ты так рвешься составить мне репутацию великого истребителя медведей? Мы же оба знаем, что это неправда!
— Дело вовсе не в медведях. Я бы разрекламировал тебя как убийцу пум, даже если бы ты убил не пуму, а просто крупную домашнюю кошку. Важно, чтобы о тебе услышал каждый человек на встрече — тогда все станут тебя уважать.
— Я бы предпочел завоевать уважение честным путем.
— Это и есть честный путь. Ну, настолько честный, насколько позволяют обстоятельства. Поверь, Нат, если в тебе распознают зеленого новичка, твоя жизнь превратится в сущий ад. Я пытаюсь избавить тебя от лишних проблем. Трапперы ведут грубую жизнь, а их шуточки еще грубее. Одиннадцать месяцев в году они надрывают спины, ловя бобров, то и дело опасаясь индейцев или хищных зверей. Потом наконец приходит лето, и месяц или два они могут побездельничать и расслабиться… Но, по правде говоря, эти люди не знают, как расслабляться, не умеют просто отдыхать и ничего не делать, поэтому играют в азартные игры, путаются с бабами и буйствуют. Большинство из них от такого веселья устают не меньше, чем от работы. — Шекспир улыбнулся. — Но теперь на встрече с тобой наверняка будут обращаться должным образом!
— Возможно, ты прав, — нерешительно отозвался юноша.
К ним присоединилась Уинона, ведя в поводу лошадей, и жестами спросила, как себя чувствует Нат.
Траппер ответил индианке на языке шошонов, и Нат понял почти каждое слово. Он едва удержался от возражений, когда Шекспир сказал Уиноне, чтобы та во что бы то ни стало заставила мужа отдохнуть.
