Мать, она говорила, красавица… Ну, не знаю… Слишком узкие детские плечи, упрямый подбородок, глаза в пол-лица – типичная «барыня из прежних».
– Все, Маша, мне пора, спасибо, – сказал Вадим, как будто захлопнул блокнот.
Вадим встретился с Адой на лестнице – и вернулся. Ада – с кастрюлькой. В кастрюльке фрикадельки с рисом.
– Ада, мне нужна квартира на Фонтанке, между Летним садом и Михайловским. Вместо этой. – Вадим обвел глазами мою кухню.
– Так купите эту, – предложила Ада. – За помойку скидка пять процентов.
– А я?.. – удивилась я. – А меня куда?
– Тебя? Ты же говорила, у твоей матери был дом в Вильнюсе? – Адины глаза загорелись при упоминании недвижимости.
Я засмеялась:
– Но это же было до революции…
– Так надо отнять, – решительно сказала Ада. – Ты точный адрес знаешь? Какого х…ра они твоим домом пользуются?
Вообще-то в русском мате девять корневых слов, а Ада употребляет одно-два, может быть, три. Всего три, это ничего, это нормально… не буду ее больше поправлять.
Сказала Вадиму с Адой про корневые слова. Оба очень удивились: как, всего девять? И стали загибать пальцы и шептать про себя. Вадим насчитал пять, а Ада двенадцать.
Ада выпила три чашки чаю и засобиралась на работу.
– Да… забыла тебя спросить, – небрежно сказала она Вадиму. Оказывается, она с ним на ты. – Ты каким бизнесом занимаешься?
Ничего она не забыла, Ада уже спрашивала Вадима, чем он занимается. Он сказал Аде, что у него нефть, металл… ресурсы, одним словом. Но Ада очень недоверчивая.
– Да так, всем понемногу… – охотно ответил Вадим. – У меня сеть ресторанов быстрого питания, один на Невском, другой на Дворцовой.
Вадим ел одну фрикадельку за другой. Съел почти все. Половина свинины, половина говядины, поджаристая корочка.
Ада подмигивала и громко шептала: «Я тебе проложу хороший широкий путь к его сердцу».
Я представила дорогу, и через каждые сто метров фрикаделька, а в конце диван, на диване сидит сердце Вадима с фрикаделькой в руке и говорит: «Я твое»…
Ну и зачем мне постороннее сердце с фрикаделькой в руке? К тому же я тоже неравнодушна к фрикаделькам.
***
Ада незаметно выманила меня в прихожую – просто сказала: «Машка, выйди на два слова»…
– Кто он такой? От х… уши у него, а не рестораны, – сказала Ада. – Ты как считаешь?
А я не знаю. Дирижер, продавец мороженого, физик-атомщик, незнаменитый актер? Оказывается, я ничего о нем не знаю – он все время молчит и улыбается. Черный ящик. Хорошо, если бы он был врач, к врачам я испытываю особенное доверие, когда они не делают мне больно. Пусть бы он был врач на «скорой», можно было бы его иногда вызывать.
