Джек свернул на Уайт-Ибис-Лейн, судя по указателю. В конце короткой дороги стояли два одинаковых домика. Стоянка на четыре машины в маленьком тупичке пустовала. Он остановился, вышел, Аня открыла дверцу, чихуахуа Ирвинг спрыгнул на землю, немедленно засеменил к ближайшей пальме, пустил на ствол крошечную желтую струйку.
— Дерево совсем засохло. Должно быть благодарно, — улыбнулся Джек.
Аня рассмеялась, медленно вылезая с пассажирского сиденья и распрямляясь.
— И правда. Оглядись вокруг, пока я схожу за ключом от отцовского дома.
Он удивленно вздернул брови.
— Папа дал вам ключ?
— Ничего подобного, детка. Мы обмениваемся ключами ради предосторожности. Знаешь, на всякий пожарный случай.
Джек не удержался, подмигнул.
— И больше ничего?
— Ты о чем это? Разве Томас связался бы с костлявой старой ведьмой, когда за ним все женщины бегают? Не говори глупостей.
Он взмахнул руками:
— Ух! Чуточку отмотайте обратно. За папой бегают женщины?
— Кружат, точно стервятники. Скажу тебе, Томас любую может заполучить — сколько душе угодно.
Джек расхохотался:
— Ушам своим не верю. Папа — дамский угодник!
— Не в том дело. Просто здесь на каждого вдовца четыре вдовы. Томас дееспособный мужчина со здравым умом и славным характером. И что еще важнее — умеет себя вести. Лакомая добыча, не веришь?
Он вдруг вспомнил Эйба.
— Кстати, о добыче, Аня. Если вдруг решите вернуться на север, у меня найдется для вас кавалер.
Она махнула на него сигаретой:
— Забудь. Я на балы уже не выезжаю.
Джек покачал головой:
— Мой папа — лакомая добыча. Ну и ну. — Он улыбнулся. — Если вы не из стервятников, о которых шла речь, расскажите, чем с ним занимаетесь.
— Это совсем тебя не касается, милый. Впрочем, скажу: в основном мы играем в маджонг.
Еще одно потрясающее открытие.
— Он играет в маджонг?
— Видишь? Я же говорила, что ты многого о нем не знаешь. Я его научила, он сделал большие успехи. — Аня постучала себя по виску. — Понимаешь, бухгалтерский склад ума.
— Мой папа — любитель маджонга! Кажется, мне надо выпить.
— Мне тоже. Заходи, как устроишься. Опрокинем по рюмке, преподам тебе первый урок маджонга.
— Ну, не знаю...
— Попробуй. Научишься, будет чем с отцом заняться.
Когда тыквы в аду померзнут, мысленно посулил Джек.
Аня указала направо:
— Вот дом твоего отца. Оглядись пока. Через минуту вернусь.
И направилась в сопровождении Ирвинга к дому слева... непонятного цвета. Если б дома красили в цвет бело-розового зенфандела[17], о чем Джек никогда в жизни не слышал, то это как раз он и есть. Папин более мужественный, небесно-голубой.
