С женщинами, с которыми его знакомили, как-то не клеилось. Ни одна ему не понравилась, хотя с каждой он добросовестно начинал встречаться. Было много разведенных, с детьми. Но чужого ребенка Мужчина боялся. К тому же, когда его знакомили с женщиной специально, он чувствовал себя обязанным, а это сильно мешало делу. И еще – вопросы в столовой: «Ну как там у тебя с той, помнишь, которая с дня рожденья Светкиной сестры?» – «Да никак». – «Зря, зря. Так-кая жопа сладкая! А?!»
Приступы сиротства тем временем продолжились.
Как-то в гипермаркете он остановился в книжном отделе перед книгой «Мой малыш». Постоял, нервно поозирался. Охранник, заметивший это, смерил его с ног до головы злым сторожевым взглядом. Мужчина желчно переглянулся с охранником, уложил книгу на пакеты с рыбной нарезкой и толкнул тележку к кассе.
Теперь у Мужчины появился учебник, по которому он мог сходить с ума методично и в полном соответствии с рекомендациями лучших педиатров. Он хотел, чтобы все было, как бывает взаправду. Чтобы понять, почему он хочет ребенка. Ему, конечно, было интересно узнать, хотят ли другие мужчины детей. И он осторожно попытался выяснить это у коллег в Госучреждении. Но те отшучивались. Даже Ленька Скобылев, троекратный отец, хороший человек и товарищ, ответил неинтересно: «Без спиногрызов что за жизнь?». Так Мужчина выяснил, что в Госучреждении у него нет по-настоящему близких друзей, с которыми можно обсуждать такие вещи.
Взросление его Сашеньки происходило несколько иначе, чем у настоящих детей. Какие-то этапы Мужчина сокращал. На первую стадию, уместившуюся в главу «От первого дня до первого зуба», хватило недели. Он переписал детский плач из фильма «Семнадцать мгновений весны» на диск (ну, где фашистка кладет ребеночка Кэт к открытому окну и разворачивает пеленки), и музыкальный центр будил его по нескольку раз за ночь. Мужчина вставал. Сонный перебирался в кресло, складывая руки так, как складывают, качая младенца. Но однажды, выходя из лифта, Мужчина получил веером водяных брызг в лицо. Священник на лестничной клетке проводил обряд, а напротив, в платочках, с торжественным выражением лиц, выстроились пожилые соседки Мужчины.
– А вам по ночам не мерещится детский плач? – шепнула Соседка, когда он проходил мимо.
– Мерещится, – шепнул в ответ Мужчина.
– Сдавайте на обряд. По сто рублей, – шепнула другая Соседка.
Поначалу его придуманный сын появлялся только тогда, когда Мужчине хотелось, чтобы тот был рядом. Когда становилось одиноко. Бывало, Мужчина увлекался нормальной непридуманной жизнью. Она заманивала его то авральной работой, которую поручал Большой Начальник, то футбольными чемпионатами. Ловила его на живца, врываясь неожиданным телефонным звонком бывшего однокашника, который – «привет, старик, а я тут назначение получил!» – звал его на вечеринку в роскошный ресторан. Жизнь, как обычно, хитрила, обещала воздвигнуть сказку на месте обветшалого долгостроя: ну уж после этого – точно все будет хорошо, вот если так все повернется, тогда…
