— Да, — сказала я. — Теперь она все поняла, не так ли? Мне очень жаль ее. Какой породы был Грувер?
— Большой, добродушный метис, — сказала Фейс. — Белый с большим белым пятном вокруг одного глаза. С белой кисточкой на конце хвоста. Знаешь, такой симпатичный и немного нелепый, как клоун. Они купили его за фунт. За фунт. А знаешь, как платят исследовательские лаборатории? Они покупают собак на фунты, словно мясо.
— Да знаю.
— Я подумала, что тебе надо бы знать об этом. То есть это явный рэкет, так ведь? Это разбой. И совсем рядом с твоей частью Кембриджа. Тот и другой большие собаки. Вот я и подумала, что ты должна знать.
— Спасибо. Не уверена, что это поможет. Во всяком случае, мне уже приходило в голову что-то похожее. Пожалуй, я не буду говорить Баку. Пока не буду.
— Хорошо, — сказала Фейс, и на ее щеках впервые за этот день появились ямочки. — Так когда я снова заполучу Рауди?
— Перед июньской выставкой. Идет?
— Конечно, — сказала Фейс. — Он милашка. Он просто золото.
«Отдадим в хорошие руки». Эта мысль не оставляла меня, пока я по Конкорд-авеню возвращалась в Кембридж мимо площадок для игры в гольф, экспресс-закусочных, автостоянок. Откуда ей было знать? Что ей оставалось делать? Отвести большого, добродушного Грувера к ветеринару и усыпить? Продать его? Людям, которые покупают собак, такой пес просто не нужен. Им требуются сообразительные щенки, и уж коли они за них платят, то вправе рассчитывать на их чистопородность. Линда собиралась поступить правильно, но просчиталась. Мир более жесток, чем она предполагала.
Поблизости от транспортной развязки Фреш-Понд я увидела пятнистого черно-белого пса, который бежал следом за хозяином по тропинке вокруг пруда. Сидевший на заднем сиденье «бронко» Рауди тоже заметил его. Он зарычал, недвусмысленно советуя чужаку убираться из его владений, в которые, по мнению Рауди, входила вся планета Земля. Я видела собаку лишь мельком, но и этого было достаточно, чтобы понять, что среди его предков был пойнтер. Я тут же вспомнила про Макса и про то, как Остин поступил с Леди. Интересно, подумала я, дни Макса тоже сочтены? Но Макс чего-то да стоил. Остин знал про это. Возможно, он уже получил какое-нибудь предложение. Кто станет платить за безболезненное умерщвление собаки, если за нее можно получить хорошие деньги? Кто-то, наверное, станет. Тот, кто не любит собаку так же, как Остин не любил Леди. Или Сиси. Если он решил избавиться от всего семейства, то, вполне возможно, теперь на очереди Макс.
