Айви засуетилась. Но вышло так, что времени у нее оказалось достаточно. Миссис Андервуд вошла в квартиру лишь без двадцати восемь. Она прямиком прошла в свою комнату и закрыла за собой дверь. Айви приблизилась к Меаде.
– Мисс Меада, чудно все. Я же видела ее все время впереди себя, прямо от угла. Если бы на улице было чуть темнее, я попробовала бы проскользнуть мимо нее, но я побоялась. – И почти без паузы она продолжила: – Я подумала, раз она ушла в свою комнату, может, я выскользну на секундочку, не одеваясь, на улицу.
Но Меада лишь покачала головой.
– Нет, Айви, право, не стоит!
Айви состроила гримаску.
– Ладно, ладно, мой друг опоздал, мы и были вместе всего-то пять минут. Он такой красивый, девчонки так за ним и бегают. Ладно, ладно подожду. Но когда я заметила впереди себя миссис Андервуд, и мисс Роланд…
– Ты имеешь в виду, что они шли вместе?
Айви ухмыльнулась.
– Вовсе нет! Мисс Роланд шла далеко впереди, я видела ее белое платье. Она зашла в дом прежде, чем я подошла, а миссис Андервуд стояла в холле, поджидая лифт, поэтому мне пришлось тоже ждать, понимаете? Я ждала за углом, на крыльце, пока не спустился лифт, и миссис Андервуд поехала наверх. Интересно, где она была все это время.
Меада лукаво улыбнулась.
– Возможно, ты сама ее спросишь, Айви.
***
Ровно полдевятого, минута в минуту, Белл отправился «развлекаться» с сознанием честно отработанного дня. Едва он поднялся по лестнице из подвала в холл, как хлопнула входная дверь, кто-то только что вышел. Однако Белл не видел этого человека, так как они уже находились по разные стороны парадных дверей. Но когда он вышел на крыльцо, то успел заметить мужскую фигуру, удалявшуюся в сторону правых ворот. По обе стороны от дома было двое ворот, одни вели направо, другие налево. Дорожки к ним были посыпаны гравием, а между ними рос кустарник.
Мужчина вышел в правые ворота, тогда как Белл в левые, этот путь в город был короче. Едва Белл миновал ворота, как услышал звук работающего мотора, а затем увидел, как мимо него по дороге, ведущей вниз, промчался автомобиль. Краткое появление мужчины в темноте сильно поразило воображение Белла; и позже, когда его спросили об этом, он признался, что принял человека, уехавшего на машине, за мужчину, которого он видел вышедшим из двора сквозь правые ворота, и на вопрос, сумеет ли он опознать его, единственное, что он мог сказать по этому поводу: «Ну, вы и озадачили меня!»
Белл направился в паб «Рука и Перчатка», где, как обычно, встретил своего шурина мистера Уильяма Баркера, чтобы сыграть по-приятельски партию в дарт. До того, как Белл купил обручальное кольцо в магазине старого мистера Джексона, Мэри Белл носила имя Мэри Баркер. Овдовевший, как и Белл, мистер Баркер жил вместе со своей дочерью Адой и ее мужем, который был мясником и очень радушным человеком. В глубине своего сердца Белл жалел бедного Уильяма. «Душевное спокойствие Уильям обретает лишь по вечерам, когда приходит в „Руку и Перчатку“, а его своенравная дочь, пожалуй, могла бы запретить ему ходить сюда». Белл не очень жаловал свою племянницу Аду. Про себя он считал ее чересчур возомнившей о себе, «зазнавшаяся женщина со спесивыми замашками».
