– Ее нашли в ванной, – голос Купера не выдавал никаких эмоций, – с перерезанными венами. В настоящий момент патологоанатом склоняется к версии самоубийства, и мы пытаемся выяснить, действительно ли это так.
– Но Иисус не умирал в ванной, – произнесла Вайолет недоуменно.
– На ней была «уздечка для сварливых», украшенная цветами. Возможно, миссис Спед приняла ее за терновый венец.
«По крайней мере я не вижу другого объяснения», – подумал Купер.
– Я ненавидела эту штуковину. А Матильда всегда по-особенному к ней относилась.
Купер заметил, что у Вайолет была привычка делать ударение на слова, которые она считала важными.
– Значит, самоубийство... – продолжала миссис Орлофф. – Она носила ту железную штуку во время приступов артрита, чтобы отвлечься от боли, понимаете? Матильда всегда повторяла, что убьет себя, если боль станет невыносимой. – Вайолет посмотрела на мужа глазами, полными слез. – Почему она не позвала нас? Уверена, мы смогли бы хоть чем-нибудь помочь.
– Вы бы услышали, если бы миссис Гиллеспи закричала?
– Да, особенно если она была в ванной. Матильда могла бы постучать по трубам, тогда бы мы уж точно услышали.
Купер повернулся к ее мужу:
– Вы слышали что-нибудь той ночью? Дункан задумался.
– Наша жизнь очень бедна событиями, – наконец ответил он извиняющимся тоном. – Я только могу заверить, что если бы мы услышали что-то необычное, то обязательно бы среагировали, – он развел руками, – как сегодня утром, когда Дженни подняла крик. В субботу ничего подобного не было.
– И все же вы оба решили, что ее убила группа людей. Вы сказали «они».
– Трудно думать ясно, когда кругом такой крик, – ответил Дункан, покачав головой, словно осуждая себя. – Если честно, у меня мелькнула мысль, что Спеды сами что-нибудь натворили. Они не особо умная пара, если вы еще не заметили. Конечно, не нарочно. Они глупы, но не опасны. Я решил, что произошел несчастный случай. – Мистер Орлофф положил ладони на свои толстые колени. – Я думал, что нужно было сразу пойти внутрь и попытаться помочь Матильде, переживал, считая, что ее можно было спасти, войди я сразу в дом. Но если, как вы говорите, она умерла еще в субботу... – Он не закончил фразу.
Купер покачал головой:
– Вы не смогли бы ей ничем помочь. А днем вы ничего необычного не слышали?
– Вы имеете в виду субботу? Нет, вроде ничего... Нет, определенно ничего необычного не было. – Он взглянул на Вайолет, словно ища вдохновения. – Мы замечаем, если в «Кедровом доме» звенит дверной звонок, потому что гости у Матильды бывают редко. С другой стороны, – он беспомощно пожал плечами, – наша жизнь довольно скучна, и мы часто смотрим телевизор.
