— Нет... практически нет.
Закрыв глаза, Харден слышал, как рыдает его друг. Клайн боготворил Кэролайн.
— Рассказывай, — наконец сказал он.
— В нас врезался танкер «Левиафан».
— "Левиафан"? Господи Боже, как ты его не заметил?
— Он выскочил из тумана прямо на нас. Мы ничего не могли поделать.
— У них что, не было радара?
— Билл, я не знаю, что там произошло. Наш радар был включен.
— А они что говорили? — настаивал Клайн.
Харден ответил:
— Ничего не говорили. Танкер не остановился. Я провел в воде четыре дня.
— Что? Он просто раздавил вас и уплыл?
— Вот именно. А теперь послушай: я хочу подать в суд.
— То есть...
— Я хочу, чтобы те, кто отвечает за это, понесли наказание. Ты можешь приехать сюда завтра?
— Не могу, Пит. Одну мою клиентку вызвали в вашингтонский суд, и я должен ехать с ней. Кроме того, тебе нужен местный юрист. Я свяжусь с одним английским адвокатом. Классный парень. Где ты находишься?
Харден сообщил свой адрес.
— В госпитале? Ты в порядке?
— Я-то в порядке.
— А это произошло в британских водах?
— Нет, — ответил Харден. — В открытом море.
— А... ну ладно. Короче, мой приятель завтра приедет к тебе. Я переведу деньги через «Американ экспресс». Тебе еще что-нибудь нужно?
— Одежду.
— Да, конечно. Я немедленно съезжу к тебе на квартиру.
При упоминании о квартире Харден подумал об одежде Кэролайн и о том, что ее гардероб по-прежнему хранит ее запах.
— Нет ли какого-нибудь шанса? — снова спросил Клайн дрожащим голосом.
— Я не теряю надежды, — ответил Харден, — но...
После небольшой паузы Клайн сказал:
— Ладно, я обо всем позабочусь.
Харден повесил трубку со слезами на глазах. После разговора с Клайном гибель Кэролайн стала реальностью. Теперь адвокат все расскажет ее семье. Когда Харден лег в кровать, держа руку на телефоне, на него накатила ужасная волна дурноты. Он ждал неудержимой рвоты, которая бы означала, что у него поврежден мозг. Но вместо этого он заснул.
* * *
На следующий день Колумбийский пресвитерианский госпиталь, в котором работала Кэролайн, запросил подтверждение о ее гибели. Собираясь в плавание через Атлантику, она взяла четырехмесячный отпуск.
Затем лондонским поездом прибыла молодая сотрудница американского посольства с временным паспортом, британской визой и официальными соболезнованиями. Казалось, что она благоговеет перед Харденом, как будто видит перед собой героя популярного телесериала. Но когда он заявил, что хочет, чтобы посольство помогло ему выдвинуть обвинения против владельцев «Левиафана», она похлопала рукой по одеялу и произнесла традиционную фразу: «Сначала вам надо поправиться».
