А лгуном он был таким же никудышным, как и шутником.
Но все дается с опытом.
– Мне сегодня придется задержаться на работе, – сказал он по телефону в день первого вечернего свидания.
– Я опять работаю допоздна, – сообщил в следующий раз.
И на третий – то же.
Постепенно Чарлз понял, что жизнь для него меняется. Что большую часть времени он так или иначе ждет встречи с Лусиндой.
Бар «Темпл».
«Китс».
И наконец, «Хулиганз», где оба поняли, к чему все идет.
Возможно, все дело в напитках. Чарлз решил отказаться от своего обычного «Каберне» и взять «Маргариту». А потом, не исключено, и повторить.
Они расположились у стойки.
После второй порции у него прояснилось в глазах. Или, наоборот, помутилось. Посетители бара расплылись, зато силуэт Лусинды сделался четче.
– Мне кажется, ты хочешь меня подпоить, – заметила она.
– Ничего подобного. Я хочу тебя напоить.
– Все правильно. Я уже одурела.
– Ты красиво одурела.
– Это потому, что ты сам одурел.
– Согласен.
Лусинда в самом деле выглядела очень красивой – взгляд нисколько не потускнел. Платье до смешного короткое и обтягивающее – бедра поблескивали от нейлона.
– Что ты сказал жене? – спросила она.
– Сказал, что встречаюсь с очень красивой женщиной, с которой познакомился в лонг-айлендской электричке.
– Ха!
– А ты что сказала мужу?
– То же самое, – рассмеялась Лусинда. – Что пойду выпить с очень красивой женщиной, с которой познакомилась в лонг-айлендской электричке. – Она отвела в сторону руку с красным напитком, чтобы не брызнуть себе на платье.
Муж, солидный флегматичный мужчина на двадцать лет старше ее, скучен до тошноты, жаловалась Лусинда. В последнее время его единственной страстью стал гольф.
– Знаешь… – начал Чарлз. – Знаешь…
– Что?
– Забыл.
Он собирался что-то сказать, о чем, как он смутно чувствовал, мог потом пожалеть. Но растерял слова, когда она подняла на него свои удивительные зеленые глаза. Если ревность – это зеленоглазый зверь, то что же такое любовь? Зеленоглазый ангел?
– Что мы делаем, Чарлз? – Лусинда посерьезнела. Может быть, она тоже собиралась сказать нечто такое, о чем придется потом пожалеть?
– Выпиваем, – ответил он.
– Я хотела спросить: что мы станем делать после того, как выпьем?
– Закажем еще.
– А потом?
Пока Чарлз придумывал ответ, в баре появился мужчина неопределенного возраста. Оказывается, в этом мире они были не одни. Подавая знаки бармену, мужчина втиснулся между ними и уставился на ноги Лусинды.
– Давайте я вас угощу, – предложил он.
