Старший судья с супругой сели рядом с визирем. Слуги тут же положили им на тарелки ломти жареной говядины и налили в бокалы великолепного красного вина.
– Ваша жена нездорова? – спросила Нефрет.
– Нет, просто она никогда не выходит из дома. Ей вполне хватает забот по дому: жизнь в центре города, дети, кухня.
– Я чувствую себя неловко в своем новом доме, – признался Пазаир.
– Это вы напрасно. Если я отказался от земельных владений, которые фараон выделяет для нужд своего визиря, то лишь потому, что терпеть не могу деревню. Я уже сорок лет живу на одном и том же месте и не хочу переезжать. Люблю город. Свежий воздух, насекомые, просторы мне или безразличны, или раздражают.
– Как врач, – напомнила Нефрет, – я, тем не менее, советую вам побольше двигаться.
– На службу и обратно я хожу пешком.
– Кроме того, вам надо больше отдыхать.
– Как только утрясется ситуация с моими детьми, я сокращу свои рабочие часы.
– У вас неприятности?
– С дочерью все более или менее в порядке. Правда, она поступила в храм Хатхор ученицей ткача, но ей не понравился тамошний распорядок дня, связанный с определенными ритуалами. Теперь она нанялась учетчицей зерна в одно хозяйство и надеется добиться там успеха. С сыном сложнее; он увлечен женщинами и теряет на этом половину жалованья, которое ему платят за работу смотрителя на кирпичном производстве. Слава богу, он живет с нами, и мать кормит его. Но если он рассчитывает, что я помогу ему продвинуться, то ошибается. У меня нет на это ни права, ни желания. Пусть эти проблемы, вполне, кстати, житейские, не пугают вас: иметь детей – это самое большое счастье.
Гости оценили высокое качество поданных к столу блюд и напитков и оживленно обменивались впечатлениями. Но когда заговорил старший судья, тон его речи удивил аудиторию.
– Во всякой должности важна не личность того, кто ее занимает, а приданные ей полномочия и функции. Путь мне будет указывать Маат, богиня правосудия, которая ведет всех судей этой страны. Я буду нести полную ответственность за ошибки, включая и те, что совершены до меня, и стану исполнять свой долг до тех пор, пока мне удастся сохранять доверие визиря, не принимая в расчет ничьих интересов. Мы не будем скрывать от чужих глаз никакие дела, в том числе и те, что касаются именитых людей. Закон – самое ценное из сокровищ Египта; я хочу, чтобы всякое мое решение шло ему на пользу.
Голос Пазаира звучал мощно, решительно и чисто, развеивая сомнения тех, кто не верил в его авторитет. Молодость судьи не будет ему помехой; напротив, она даст ему необходимую энергию, которая станет надежной опорой его впечатляющей мудрости. В этот момент многие поняли: назначение нового старшего судьи не станет простой сменой вывесок.
