Врач, встретивший Резника, был стройный тридцатилетний мужчина высокого роста. У него были длинные песочного цвета волосы и ясные светло-голубые глаза. Одет он был в свободные хлопчатобумажные брюки, выцветшую зеленую рубашку поверх выцветшей же водолазки с трудно различимой надписью.
Он объяснил Резнику, что Диана была принята в прошлую пятницу по ее просьбе, – она утверждала, что с трудом контролирует свои поступки.
– В чем именно? – поинтересовался Резник. Врач взглянул на него несколько скептически.
– Она постоянно находилась здесь с пятницы? Не было ли у нее возможности выйти отсюда?
– Конечно, была. Но я не думаю, что она ею воспользовалась. Она не хотела никого видеть. Именно поэтому она ничего не знает. – Его глаза стали серьезными. – Надеюсь, вы не собираетесь рассказать ей о дочери?
Тот отрицательно покачал головой.
– Мы понимаем, что совсем это замолчать не удастся, но сообщить ей сейчас…
– Даю вам слово.
– Вы должны понять, что Диана уже давно находится в крайне угнетенном состоянии. Нам удалось достичь значительного прогресса. Но случившееся может отбросить ее далеко назад. – Взгляд доктора был устремлен на него. – Разрешая вам увидеться с ней, мы полагаем, что вы сочувственно отнесетесь к ее состоянию.
– Я понимаю, – кивнул Резник.
– Надеюсь, что это так. Она сейчас ждет вас. Пойдемте, я вас провожу.
Резник пошел за ним по коридору с высокими потолками. Откуда-то доносилась мелодия «Соседей», правда, он не мог разобрать, начало это или конец.
– Она сейчас на довольно сильных лекарствах. – Доктор у двери понизил голос. – Она все понимает правильно, но ответы могут быть слегка заторможенными. Ее может бить озноб, дрожать руки. В этом нет ничего страшного – просто побочное действие лекарства. – Он открыл дверь и вошел. – Диана, пришел ваш посетитель.
Резник приготовился к самому неприятному. Он отлично помнил так сильно поразившее его изможденное и потерянное лицо его бывшей жены, когда он встретил ее после нескольких лет лечения в психиатрической клинике. Но у Дианы Виллс, к его удивлению, оказалось приятное выражение лица, немного неуверенная, но вполне естественная улыбка, а само лицо даже немного полнее, чем на фотографии.
– Я вас ненадолго оставлю. – Врач тихо прикрыл дверь.
В комнате было три стула, низкий круглый столик, на котором стояли цветы, на стенах картины. Резник подвинул один из стульев к Диане и сел.
– Я из полиции, – он ободряюще улыбнулся, – инспектор-детектив Чарли Резник.
