Маркос Бегин решал трудную задачу. Что, если прокол — результат его телефонного звонка своему курьеру? В этом случае имя курьера известно преследователям, и он просто не сможет передать записку, адресованную Мэлоди Унгер. Ильзу он ни разу не засветил в разведуправлении. Она работала в порту и проходила в информативных частях докладов как информатор под своим оперативным псевдонимом.
Маркос был обязан предупредить Мэлоди о том, что Эли Сайкс пропал. Эли вышел утром из дома в тренировочном костюме и больше ни дома, ни на работе не появлялся. Это был не просто тревожный звонок, а колокольный набат. Маркос полагал, что отыграл время и подарил его Мэлоди, когда отмел решение связаться с ней лично либо через «семейку» Клода. И вот сейчас, попав в переплет, соображал, когда начать отрыв.
Сейчас?
Он поскользнулся на влажных ступенях лестницы — уже во второй раз, выбросив в сторону руку. Его неуклюжие движения также не остались без внимания преследователей. «Привыкайте, парни», — послал он мысленный месседж.
Маркос на секунду остановился, бросив взгляд на восточную часть горы, изрезанную ухоженными аллеями, пешеходными галечными дорожками. В глазах отпечатались роскошные клумбы, округлые головы виноградников. На этом фоне снова явились видения из прошлого. Сотни номерных знаков машин проносятся по экрану: «Попался один номер дважды — возможна слежка. На операцию идти нельзя». Запоминать номера бесполезно — их нужно узнавать. Вот на экране знакомая машина, но номер на ней другой. Стоп! Машина узнана по облику. Отлично!
Маркос уже видел курьера. Ильза спускалась по ступеням, держась противоположной стороны.
Когда отрываться? Когда его ход окажется неожиданностью для двух оперативников? Когда он пройдет мимо засвеченного курьера не останавливаясь? Да, это и станет сигналом к их активизации: объект обнаружил за собой «хвост». Здесь уже кто кого.
Совершенно неожиданно Маркос почувствовал в груди тесноту, которая мгновенно отпустила его и распространилась по кругу, и он словно оказался в замкнутом пространстве. Непонятное, тревожное, незнакомое чувство, громко нашептывающее, что выхода у него нет. Он шел навстречу Ильзе, а сгусток тревоги, тоски и отчаяния перемещался вместе с ним, не отпуская ни на шаг, ни на мгновение.
«За горизонтом ничего нет», — пришли мысли из прошлого. И он соглашался с Эли Сайксом: «Ничего — ты уже тогда знал об этом, дружище».
...Подошвы ботинок немецкой фирмы «Бадура» снова скользнули по мокрому камню, и Маркос, падая, увлек за собой Ильзу. Ноги девушки взметнулись кверху, юбка задралась, показывая край сексуальной бордовой сорочки. Она даже не успела охнуть, настолько все произошло быстро и неожиданно. Она не узнала своего шефа, глаза которого скрывали солнцезащитные очки. Шел-шел себе прохожий — и вдруг растянулся посреди лестницы!
