Появился тощий парень и вручил затертое меню. Михаил заказал два бутерброда с сыром и чай с лимоном.
– Лимона нет! А чай можно попросить у проводника. Может, пива?
Спорить было бесполезно, хотя, проходя мимо ресторанного буфета, Михаил видел лимоны на витрине.
– Хорошо, бутылку охлажденного пива «Оболонь».
– У нас только «Балтика» и чешское.
– Давайте чешское.
Вопреки ожиданиям воображение Михаила в нужном направлении не заработало. За пивом и бутербродами память перенесла на стоянку автомашин в квартале от вокзала. Это была самая близкая к вокзалу стоянка. Здесь он всегда оставлял свою машину, если нужно было ехать на поезде по делам службы.
– На какой срок оставляете? – спросил сторож.
– На пять-шесть суток, – ответил Михаил, а потом спохватился. – А если окажется дольше?
– Доплатите, когда будете забирать.
Михаил расплатился. Вдруг Михаила осенило. Он достал удостоверение и показал сторожу. Тот заметно испугался, даже челюсть отвисла.
– Не волнуйтесь! Мне нужно узнать, на сколько и когда оставляли известную мне машину?
Сторожа вели журнал регистрации, указывая только цифры номера.
– Может, хозяину позвонить?
– Я сейчас уезжаю и у меня мало времени. Могу вызвать наряд. Они опечатают стоянку, заберут журнал и проведут инвентаризацию машин. Вы этого хотите?
Сторож был ни жив, ни мертв.
– Смотрите. Только хозяин меня выгонит, если узнает.
– В противном случае выгонит точно. Он не узнает, если сами не доложите.
Сторож протянул журнал. Михаил быстро отыскал номер 2511. Директор оставил машину или забронировал место за день до поездки в командировку и забрал в день приезда.
– Вот и все! И никакого протокола…
Михаил сам себе удивлялся. Он тратил время на проверку железобетонного алиби. Это от безнадеги. Так хочется помочь одинокой учительнице вызволить единственного сына. Мать Михаила также была учительницей. Его родители погибли в дорожной аварии, когда Михаилу было 12 лет, а его сестре Марии 10.
* * *
Аэропорт «Домодедово» навеял воспоминания двенадцатилетней давности. Отсюда его увозили вместе с другими бритоголовыми новобранцами в среднеазиатскую учебку, из которой было только две дороги: в дисбат или Афганистан. С его воспитанием дисбат исключался. А через два года он возвращался домой из ташкентского госпиталя тоже через «Домодедово». С позиций сегодняшнего дня он легко отделался. А тогда переживал глубокую депрессию.
Объявили регистрацию на рейс до Челябинска. Михаил направился к стойке и с этого момента стал членом пассажирского стада, которое перегоняла из загона в загон симпатичная блондинка.
