– В котором часу это было? Вы можете вспомнить хотя бы приблизительно…
– Мне некогда смотреть на часы, у меня много работы …
– А все же?
Гавриленко заметно разозлился, налилась и покраснела шея, но ответил он, на удивление, спокойно:
– Наверное, как сейчас. Мне нужно было доить коз.
Михаил посмотрел на часы. Было около двух часов. Он не получил ответ на свой вопрос и проявил настойчивость:
– Так вы не поссорились после вашего отказа?
– А чего нам ссориться?! – Гавриленко опять пожал плечами. Он не прекращал есть, и при его темпе тарелка уже опустела. Он допил простоквашу, вытер тыльной стороной ладони рот и сказал, вставая:
– Извиняюсь, но у меня много работы. Некогда мне вести бесполезные беседы…
– Последний вопрос!
– Да! – поторопил нетерпеливый хозяин Михаила.
– Она ушла сразу после вашего отказа?
– А что ей здесь делать? – и Гавриленко направился к выходной двери.
Михаил невольно последовал за ним. В сенях Гавриленко открыл Михаилу дверь на улицу, а себе в хлев, не дожидаясь даже, пока Михаил выйдет.
Михаил кивнул на прощание и пошел не оглядываясь к воротам. Гавриленко что-то промычал, и захлопнул с громким стуком дверь.
“Не очень вежливо, конечно, он со мной обошелся. Да, нужно признать, что хозяин несколько одичал. К чему насиловать свою натуру, если нет за тобой вины, и посещение следователя только отнимает время… Впрочем, визит был не бесполезным. Теперь нам известно, что ее убили около двух, посреди бела дня. Пусть снегопад, пусть метель, но это же был день! Неужели никто не видел?! Может быть, она решила попытаться купить молоко где-то еще. Старые люди такие настырные… Если им чего-то хочется, то всегда как перед смертью… Кто еще держит коз на хуторе?” – размышлял Михаил посреди широкой улицы. – “Что теперь делать? Сначала нужно перекусить. Ну и нагнал же он мне аппетит! Мария обещала чай…” – и он решительно направился к ее дому.
В доме Марии было уже натоплено и хозяйка сняла куртку. Голубой свитер ей очень шел к лицу. В серых глазах зажглись голубые огоньки отраженного свитером света. Михаил тоже снял верхнюю одежду.
– Мария, я зашел съесть свой бутерброд. Надеюсь, вы не будете возражать. Тем более что мы договорились раньше…
– Какие церемонии! Милости прошу!
– Но сначала задам вам один вопрос, который отбивает у меня аппетит.
– Слушаю ваш вопрос…
– В котором часу вернулся домой ваш друг тогда? Ну, вы понимаете, что я имею в виду ту субботу…
– Вы его подозреваете?!
