Отсутствовало единство в Центральном Комитете. В ночь с 23 на 24 октября еще казалось, что перед лицом контрреволюционной опасности есть шанс достичь единства действий, к которому присоединится и Имре Надь со своими сторонниками. Ночью 25 октября был сделан новый шаг на пути революционного выхода из кризиса. Э. Герё был освобожден от поста первого секретаря ЦК, а вместо него избран Янош Кадар. Были приняты решения, направленные на удовлетворение законных требований трудящихся.
Но это единство действий оказалось недолговечным, оно не выдержало испытаний в борьбе. Некоторые члены центрального руководства партии оказались просто несостоятельными, другие же, зараженные идеями ревизионизма, дошли до прямого предательства. В целом поведение некоторых членов Центрального Комитета диктовалось зачастую не стремлением к выполнению принятой в ЦК боевой программы, а либо особыми идейно‑политическими позициями, либо личными амбициями и целями. На первом этапе развития контрреволюции в руководстве действовали три группы, проявлялись три тенденции.
Одна группа состояла из деятелей, верных марксизму‑ленинизму, которые порвали с ошибочной политической практикой, отвергли вредные методы прежнего руководства, правильно понимали требования трудящихся и их интересы и видели, что в целях выхода из кризиса надо прежде всего организовать сокрушительный отпор вооруженному врагу. Они давали правильную оценку поведению масс, не навешивали на всех и каждого ярлык контрреволюционера. «Для тяжелого положения, в которое мы попали, характерно то, что в событиях оказались замешанными различные элементы. Демонстрация части нашей молодежи, которая началась как мирная и по намерениям большинства ее участников была честной, за несколько часов превратилась в вооруженное выступление против государственной власти народной демократии – в соответствии с намерениями контрреволюционных элементов, подключившихся к этой демонстрации… Вооруженное выступление против государственной власти Народной республики должно быть отражено всеми возможными средствами»[3], – заявил в своей речи по радио 25 октября Янош Кадар.
Программа, принятая ими в те дни, являлась правильной, однако истинные коммунисты не организовывались в отдельную группу, так как еще не разобрались в подлинном существе деятельности Имре Надя и его сообщников. У настоящих коммунистов не было интересов, отличных от общих интересов народа, а потому они стремились найти решение в столь сложной ситуации на платформе единства партии. И они придерживались этой линии до тех пор, пока равное предательству бездействие одного крыла и прямое предательство другого не стали совершенно ясными. Ведь для любого коммуниста единство партии и служба интересам народа в ее рядах – это самое важное, самое святое дело. Можно ли идти на раскол, в каких условиях это возможно? Да и выбор момента для такого шага тоже может иметь решающее значение. Выступая на Всевенгерской конференции ВСРП в июне 1957 г., Я. Кадар подчеркнул: «…На наше положение в известной мере влияло и ухудшало его следующее обстоятельство: до тех пор, пока не возникло неизбежной необходимости, мы не решались в создавшейся обстановке пойти на то, чтобы показать всему миру, что в самом узком руководящем органе партии и в правительстве среди коммунистов нет единства. В тех условиях такой шаг был трудным и чрезвычайно ответственным»
