Лоу и сам не знал, как он поднялся наверх. У него кружилась голова, ноги были как ватные. На лестнице ему пришлось держаться за перила, чтобы не упасть. Только револьвер Мейси, упиравшийся в спину, заставлял его двигаться дальше. Он ни о чем не мог думать. Одно-единственное чувство вытеснило все остальное из его сознания. Ужас…
В общей комнате он остановился, словно не зная, что делать дальше.
– Ну, что же ты стоишь… Чай сам не заварится, – напомнил Мейси.
Механически Лоу приготовил и налил чай.
– Как насчет пирога, а? – продолжал Мейси.
Лоу принес пирог. Потом сел, стараясь держать голову прямо и не смотреть на Мейси. Ему было невыносимо видеть, как Мейси прихлебывает чай и жует вишневый пирог, словно он только что вернулся с оздоровительной загородной прогулки.
Через некоторое время Лоу сказал:
– Мне нужно выйти на воздух, Мейси… Могу я подняться на балкон?
Мейси доел пирог и допил свою кружку.
– Конечно… Думаю, я тоже схожу с тобой… Его тонкие губы скривились в подобие улыбки.
– Если ты не возражаешь, конечно. Лоу посмотрел на него с отвращением.
– Будет лучше для тебя, если ты постараешься мне понравиться, малыш, – произнес Мейси. – Теперь нам долго предстоит оставаться вместе.
Лоу вышел, странно покачиваясь, и начал медленно, будто слепой, подниматься по лестнице. Мейси следовал за ним, но не слишком близко. На балконе он занял позицию в двух ярдах от Лоу и принялся насвистывать с беззаботным видом.
Лоу глубоко вдыхал соленый воздух, обратив лицо к ветру. Здесь, на балконе, ему стало лучше. Постепенно головокружение и тошнота прошли. Он был весь в холодной испарине.
С безысходной болью посмотрел он вниз на распростертое тело Робсона. Он был потрясен убийством Митчела. Но смерть Робсона была для него настоящим большим горем. Он испытывал глубокую привязанность и огромное уважение к этому человеку. Казалось невероятным, что такая тварь, как Мейси, смогла его уничтожить. И вот теперь он лежал там мертвый… Не услышишь больше от него ни совета, ни подсказки, ни просто добрых слов. Теперь Лоу должен все решать сам…
Он вгляделся в темнеющую воду. Большие пенящиеся волны ровными рядами катились с юго-запада. Он подумал о других жертвах Мейси: о Бейкере и Рози, все еще носимых волнами, увлекаемых течением то взад, то вперед. Он был прав относительно них – они обречены. Он даже знал, как это случится, если уже не случилось. Огромный гребень волны накроет и опрокинет крошечную лодку и выбросит их в море. Одно мгновение ужаса – и все будет кончено… Он почти завидовал им. Они в конце концов отделались от этого дьявола и не увидят страшного финала пьесы, где, как чувствовал Лоу, ему предстоит сыграть трагическую роль. После того как здесь уже было совершено столько злодейств, возможность остаться в живых казалась чудом. Робсон был убит, потому что Мейси видел в нем опасность – другой причины быть не могло. И этот же мотив будет обращен и против него. Мейси может говорить, что им предстоит долго пробыть вместе. Но как только ему придется столкнуться с внешним врагом, он вряд ли захочет иметь еще одного у себя за спиной…
