Недавно прошел дождь. На асфальте стояли темные лужи, высокие тополя блестели вымытой листвой. С реки тянул свежий ветер, и человек, стоявший у перил набережной, зябко поводил плечами. Он стоял здесь давно, дождь переждал под тополем, а потом вернулся на старое место.
Набережная была пуста, и человек, повернувшись лицом к реке, смотрел, как уходят к горизонту желто-серые клочья облаков. Он сдвинул на затылок шляпу и постукивал о чугунные перила снятыми очками.
Кто-то тронул его за рукав. Мужчина обернулся и увидел мальчика.
Рубашка на нем промокла, в волосах запутались дождевые капли.
– Вы кого-нибудь ждете? – спросил мальчик.
– Ну и что? – мужчина досадливо отвернулся, давая понять, что если и ждал кого-нибудь, то никак не этого мальчишку.
Мальчик отошел, прислонился к стволу тополя и засвистел никому не известную песенку. И когда человек, вздрогнув, быстро подошел к нему, он сказал:
– Мы знали, кто-нибудь придет. Не могли же умереть все трое, верно? Вы пришли. Это хорошо…
По набережной идут двое: взрослый и мальчик. Юрка рассказал уже все, и теперь говорит тот, кого звали когда-то Санькой.
– Год назад Лева прислал мне письмо. Он был тогда уже штурманом дальнего плавания. Конечно, трудно приехать, если плавает где-нибудь за тридевять морей… А я совсем сюда приехал, новую станцию пускать здесь будем. Потом, наверно, работать на ней останусь…
Навстречу им торопливо шагает, почти бежит смуглый человек в клеенчатом плаще.
– Простите, который час? У меня часы ерундят, – останавливает он Александра. Тот поднимает голову и смотрит на незнакомца: у него белый шелковый шарф, какие носят моряки, фуражка с «крабом», а под лакированным козырьком совсем знакомые глаза.
Моряк тоже смотрит в лицо Александру и вдруг двумя руками берет его ладонь.
– Ну вот…
По тихой улице городской окраины идут трое: мальчик и двое взрослых. Идут молча. Самое важное уже сказано, а для долгих разговоров еще будет время.
В тополях шумит влажный ветер. В лужах светится желтый закат. Высокие ели кое-где поднимаются над крышами. Ветер не трогает их, и они стоят, черные и неподвижные.
Над потемневшим от дождя забором появляется взъерошенная Алькина голова.
– Эгей, Юрка! А лодки нам все-таки дали! А еще какого-то руководителя в придачу!..
– Приходи к нам. Только за Стаськой забеги, – отвечает Юрка.
– Придем! – Алька уже забрался на забор и сверху разглядывает Юркиных спутников. Мальчик знает, что это «они». Значит, пришли…
