Пару минут он молчал. Я смотрел на свои ботинки, борясь с искушением прервать затянувшуюся тишину. Наконец Прайс откинулся на спинку стула и взглянул на меня:
— Соглашение о разъезде отхватывает большой кусок от ваших доходов, не так ли?
Я утвердительно кивнул.
— Дом в престижном районе… Я не ошибся? Если вы не сумеете примириться с Лиз, вам придётся его продать, верно?
— Возможно, — пожал я плечами и опрометчиво добавил: — Мне на это плевать. Это не имеет для меня большого значения.
Я не знал, как себя вести. Мне не нравилось, что я пытаюсь вывернуться наизнанку перед этим парнем. Мне не нравилось, что он называет мою жену по имени. Ведь Прайс её даже никогда не видел.
— Значит, вы потеряете дом.
И тут я разозлился:
— Куда вы гнёте? Неужели считаете, что я убил своих детей потому, что не хочу уезжать из Кливленд-парка?!
— О'кей, — примирительно взмахнул он рукой. — Обратимся к другой теме. Были ли мальчики застрахованы? Есть ли у них полисы? Потому что, если они есть, вам лучше сразу сказать об этом.
— Вы имеете в виду медицинскую страховку?
— Нет, я имею в виду страхование жизни.
— Страхование жизни? Да ведь им всего шесть лет!
Я всё понял и разозлился ещё сильнее.
— Значит, вы полагаете, что я убил мальчиков, чтобы получить страховку? — резко спросил я. — Что, выждав время и получив наличные, я сбегу в какую-нибудь гребаную Бразилию? Так, что ли? А с головой у вас всё в порядке?
— Ничего подобного, — спокойно произнёс Прайс. — Никто ничего такого не предполагает. Мы просто обсуждаем трудности, которые вы испытываете, и всё, что с этим связано. Лично я думаю, что в какой-то момент вы потеряли контроль над собой — как… как сейчас, например, — и перестали управлять ситуацией…
И тогда я взорвался.
— Послушайте! — прошипел я дрожащим от ярости голосом. — Я не убивал своих детей!
— Мистер Каллахан, может, нам стоит на некоторое время прерваться? Вы не хотите проконсультироваться с адвокатом?
— Я не нуждаюсь ни в перерыве, ни в вашем гребаном адвокате!
— Разве детектив Шоффлер не сказал вам, что вас видели на парковке открывающим машину? И это было уже после того, как вы заявили о пропаже детей.
— Я проверял, не пошли ли мальчики к автомобилю, потеряв меня. Сделать это мне предложил охранник.
Всё продолжалось в том же духе. Час. Два. Три. Четыре. Шёл пятый час допроса, когда Прайс спросил, не хочу ли я воспользоваться туалетом. Когда я отказался, он, извинившись, отправился в туалет сам. Вернувшись, он принёс воды и предложил вновь пройтись по событиям с самого начала.
