— Мы не занимались этим годами.
— Я не слишком скучаю без рыбалки, — бросил Артур.
— Ах ты, неженка!
— Папа — не неженка! — крикнул Марти.
— Заступись, сынок! — подбодрил его Артур.
— Ловить рыбу — скверное дело!
— Яблоко от яблони недалеко падает, — подытожил Файнман.
Поля шляпы свисали ему на лицо и закрывали глаза. Неожиданно Артуру вспомнился сон, в котором голова друга представлялась ему луной, и вздрогнул. Поднялся прохладный сырой ветер и завёл прекрасную скорбную песню.
Марти рассеянно жевал бутерброд.
Сосны подступали к дому так близко, что их можно было принять за рисунок на оконных занавесках. А за ними открывался великолепный вид: излучина тихой, поросшей зеленью реки. С запада надвигались белые, темнеющие к горизонту облака.
Сидя на кухне среди медных горшков и мисок, Артур разбил яйца в сковороду, греющуюся на огне.
— Мы знаем друг друга уже тридцать лет, — сказал он, раскладывая омлет с колбасой на тарелки. Одну из них он поставил на тяжёлый дубовый стол перед другом. — Но редко видимся.
— Именно поэтому мы так долго остаёмся друзьями. — Харри трижды постучал вилкой по столу. — Из-за этого воздуха я так голоден, будто в последний раз ел тоже тридцать лет назад. Что за чудное место!
— Ты убиваешь во мне сентиментальность, — заметил Артур, выходя за кувшином апельсинового сока.
— Колбаса?..
— Еврейское национальное блюдо.
— Господи, благослови!
И Харри набросился на жёлтую взбитую массу, лежащую перед ним на керамической тарелке. Артур уселся напротив.
— Как ты можешь здесь работать? Я предпочитаю железобетонные клетушки. Они помогают собраться с мыслями.
— Зато ты хорошо спал.
— Хорошо ли, плохо ли я сплю — всегда храплю.
Артур улыбнулся.
— А ещё считаешь себя любителем природы, рыбаком. — Он отрезал кусочек колбасы и поднёс его ко рту. — В промежутках между консультациями и занятиями я собрался было написать книгу об администрации Хемптона, но так и не приступил к первой главе. Не знаю, как описать всё, что случилось. Мы стали свидетелями чудесной трагикомедии, не правда ли?
— Хемптон больше доверял науке, чем любой другой президент со времён… со времён…
— Надеюсь, что Крокермен…
— Что за имя для президента!
— … Окажется не так плох. Я пригласил тебя отчасти из-за него.
Харри вопросительно поднял кустистую бровь. Друзья представляли собой пару, достойную классической комедии: высокий, слегка сутулящийся, обычно лохматый Артур и Харри, невысокий крепыш, едва ли не толстяк, с залысиной на лбу и дружелюбным выражением лица, несколько старившим его.
