— Во всяком случае, какая-то связь между ними есть. В газете сообщалось, что вы обнаружили револьвер, из которого был застрелен Марк Хэккет.
Повернув голову, Обри одобрительно посмотрел на меня.
— Вы хорошо выполняете свои домашние задания, не правда ли?
— Вам удалось выйти на владельца револьвера?
Обри помедлил с ответом.
— Странно там было то, — ответил он наконец, — что револьвер принадлежал в определенном смысле самому Хэккету...
— Что наводит на мысль о преступлении, совершенном членом его семьи.
Обри приподнял ладонь над баранкой.
— Дайте мне закончить. Револьвер принадлежал Хэккету в том смысле, что был приобретен одной из его нефтяных компаний. Хранился у них в офисе на Лонг-Бич в незапирающемся ящике. Должного контроля не было, и он попросту исчез. Вероятно, за какое-то время до совершения убийства.
— Недовольный служащий?
— Эту версию мы прорабатывали весьма тщательно. Но ощутимого результата она не принесла. Беда в том, что работников, недовольных Хэккетом, было весьма много. Он тогда только что приехал сюда из Техаса и практиковал на своих служащих присущий ему жесткий, типично техасский стиль управления и руководства. В одном лишь Лонг-Бич у него было почти пятьсот служащих, и добрая половина из них терпеть его не могла.
— Как называлась его компания?
— "Корпус Кристи Нефть и Газ". Марк Хэккет родом из города Корпус Кристи, штат Техас. Вот и оставался бы себе там.
И дружески ткнув меня в плечо кулаком, Обри повернул ключ зажигания. Я побрел в дом.
Герда Хэккет находилась в картинной галерее, поглощенная созерцанием полотна. На нем был изображен человек в смешении различных геометрических фигур. Художник, очевидно, хотел показать, как человек и это беспорядочное сочетание фигур взаимно переходят друг в друга.
— Вы интересуетесь живописью, миссис Хэккет?
— Да. Особенно — Клее. Это я продала вот эту картину мистеру Хэкке... Стивену.
— Вот как?
— Да. Я работала в галерее в Мюнхене. В очень хорошей галерее, — в голосе ее внезапно зазвучали ностальгические нотки. — Там я и познакомилась с мужем. Но если бы все можно было начать сначала, я бы осталась в Германии.
— А почему?
— Не нравится мне здесь. С людьми происходят такие ужасы.
— Ну вам-то, по крайней мере, мужа вернули.
— Да. — Но мои слова не обрадовали ее. Она повернулась ко мне, и неясный, двусмысленный огонек загорелся в ее голубых глазах. — Я очень благодарна вам. Правда. Вы спасли ему жизнь, и я хочу отблагодарить вас. Vielen Dank
