– Ювелир по бриллиантам? – повторяет Соня.
Она поджимает губы. Глаза ее блестят. Я чувствую, что она вот-вот сообщит мне что-то, но нет, она снова замыкается в себе. Я еще не внушила ей достаточного доверия.
– Послушайте, Соня, – говорю я. – Если вы доверитесь нам, то отныне вам нечего будет бояться Чанг Пу. Нестор Бурма знает, как надо разговаривать с шантажистами.
– Ваш шеф избавил бы меня от этого гнусного типа?
– Конечно.
Надежда, которую она лелеяла, вдруг сразу покидает ее. Она вздыхает:
– Вы очень милы, но я не верю, что когда-нибудь можно было бы освободиться из когтей шантажиста. Видите ли, он знал меня там, неизвестно, как он меня обнаружил, но начал он с того, что анонимно отправил целую пачку этих розовых рекламных карточек, чтобы напугать как следует... и это ему удалось, а когда я была уже в панике, он раскрыл себя, я заплатила... Это длится уже долгие месяцы...
– Но мне кажется, что вы больше не хотите платить... (я улыбаюсь). Во всяком случае, вы мне это сказали, когда приняли меня не за ту, кто я есть на самом деле.
Она глядит на меня тяжелым трагическим взглядом.
– Да, я сказала, что больше не могу. И это правда. Я никогда не выпутаюсь из этого кошмара. Скандал разразится. Он не может не разразиться, и мы здесь бессильны. И вы, и я, и ваш шеф. Наташа узнает, что я черпала из кассы нашей фирмы, чтобы удовлетворить требования этого человека, и в то же время узнает, почему он меня шантажировал...
– Разве Наташа не знает, что вас шантажируют и за что?
– Да. Боже мой! Не воображаете ли вы, что Наташа тоже была...
– Но вы же не были единственной женщиной из русской эмиграции, которая посещала "Таверну Брюло"?
– Увы! Нет! Но Наташа приехала во Францию прямо из Галлиополи вместе с мужем, полковником Спиридовичем. Ей не пришлось, как мне... Полковник был одной из самых выдающихся личностей белой эмиграции. Союзники долго ставили на него и на генерала Горопова, правой рукой которого он практически был, в случае интервенции против красных. О! Между мной и Наташей существует огромная разница. Я недостойна развязать шнурки её ботинок. И сейчас более, чем когда бы то ни было. Она была моей благодетельницей, я дурно отплатила ей за её доброту...
Она погружается в свои воспоминания, затем продолжает:
– Скандал неизбежен. Но я легче перенесла бы ту грязь, которой меня покроют, в моем-то возрасте, если бы знала, что и этому человеку достанется. Вы думаете, что ваш шеф...
– Если бы вы были с ним знакомы, вы бы поняли, что этот человек крайне находчивый. Не бойтесь больше Чанг Пу, Соня. У Нестора Бурма есть возможность заткнуть ему глотку.
