Новый год я встретила дома, а вечером первого января Володя ждал меня у больничного лифта. Я гордо прохромала с ним к своей кровати.
– Сегодня, наверное, тебя в палату переведут, – сказал он.
Мне уже не было ни больно, ни страшно, поэтому я засмеялась так, как засмеялась бы любая девочка пятнадцати лет в ответ на любую реплику восемнадцатилетнего парня. То есть – очень глупо и невпопад. Володя посмотрел немножко удивленно.
Надо сказать, что на самом деле ему было уже почти девятнадцать. Надо сказать, что длинные волосы у него были иссиня-черные, очень бледная кожа, очень темные и блескучие глаза, от взгляда которых трудно было спрятать свой взгляд. Потом, через пару лет, я узнала, что именно такой тип называется демоническим или поэтическим – это у кого на что хватает фантазии. А тогда мне просто казалось, что он очень красив.
Перевязки и кровожадной медсестры я боялась до мурашек, и Володя предложил отправиться на экзекуцию вместе.
У него была ошпарена рука. Ошпарена паром вся правая кисть. Это была просто сплошная рана, от которой бинт отрывался вместе с пластами и мертвой, и даже живой кожи. Я с трудом могла представить, насколько это может быть больно. Володя сжал зубы так, что на скулах у него вспучились какие-то косточки, и стал еще бледнее, и лицо у него покрылось испариной. Это было страшно.
В перевязочную зашел усатый врач, поцокал языком над Володиной рукой, насоветовал что-то медсестре и велел терпеть. Кричать я теперь не могла – стыдно было.
– Что, несмеяна, уже не боишься? – улыбнулась добрая женщина, пинцетом выдирая из раны дренаж.
– Нет, – соврала я.
Юноша демонической наружности обрел в моих глазах ореол мученика и заинтересовал окончательно.
Надо заметить, что меня в то время начали интересовать многие вещи. В школе нарасхват шел Фрейд (подпольно, конечно, вернее, подпартно: мы читали его под партами на уроках алгебры), в моду входила психология, какие-то брошюрки передавались из рук в руки, женские журналы (дамских тогда еще не было) экспериментировали с гороскопами и психологическими тестами. Я пошла дальше брошюрок и тестов – двоюродная сестра, врач-психиатр по профессии, снабжала меня любопытнейшей литературой. Но все теоретические знания требовали практических наблюдений и применений, и однажды я до полусмерти напугала мать своей подруги, сообщив о предполагаемых суицидальных наклонностях ее дочери: подруга имела глупость доложить мне, что любимейшее ее цветовое сочетание – фиолетовый с желтым, классический пример из учебников.
