– «Программа», – сухо пояснил он. – «Двенадцать ступенек к миру и покою».
Эмбер не поняла, о чем он говорит. Понимали лишь те, кто сам прошел через это. Программа спасла его жизнь задолго до злополучного ранения, но не сохранила его брак – этого не в силах был сделать никто.
– Квинси сходит в магазин, когда вернется, – сказала Эмбер.
– Нет проблем. Я выпью «Сэвен-Ап».
– Диетический?
– Нет уж. Я подвергну свою жизнь ужасной опасности и выпью обычный.
– Возьми сам. – Женщина махнула рукой в сторону холодильника.
– Знаешь, я пожалуй, лучше выкурю сигарету, – решил он.
Она показала на черный ход:
– Кури на улице, Майкл. Не возражаешь? Мы с Квинси бросили это дело.
– А какие вредные привычки у вас остались? – улыбнулся он.
– Никогда не догадаешься, – ответила с улыбой Эмбер. Он отправился на задний двор, перебирая в уме то, что надлежало сделать. Первым делом он намеревался снять квартиру – в его планы не входило слишком долго занимать кушетку Роббинсов. Майкл решил, что не будет связываться с Ритой, пока не устроится. Когда он будет говорить с ней, надо, чтобы она усвоила: он собирается постоянно видеться с Беллой и не желает выслушивать всякий вздор.
С Ритой было тяжело. Он женился на ней потому, что она была беременна – единственный раз в жизни поступил, как следовало.
Да. Как следовало. Вскоре после родов Рита превратилась в сварливую бабенку, обвиняя его во всем – от потери своей прекрасной фигуры (ерунда – у нее и сейчас было потрясающее тело) – до несостоявшейся карьеры. Какой еще, к черту, карьеры?!
Когда Сэл познакомил их, Рита была официанткой, но, как многие красивые женщины, лелеяла надежду стать манекенщицей или актрисой. Обнаружив, что ребенок приковал ее к дому, Рита пришла в ярость:
– Я утратила свободу, – часто жаловалась она. – Ты не должен меня так притеснять.
Он не мог понять, чего ей не хватает – на его взгляд, она и так пользовалась излишней свободой. Каждый уик-энд Майкл не работал и сидел с ребенком, в то время как Рита – в компании столь же ветренных подруг – совершала сокрушительные набеги на магазины, швыряя направо и налево деньги, которые он зарабатывал тяжким трудом.
Кредитная карточка в ее руках была просто бедствием: приходящие ежемесячно счета сводили его с ума.
– Сколько туфель ты можешь сносить? – спрашивал он, совершенно измучившись.
– Сколько захочу, – отвечала жена, нарываясь на скандал.
Рита была очень эффектна. Ее пылающие рыжие волосы вполне соответствовали ее нраву. Она была отчаянной кокеткой и пользовалась этим, чтобы управлять мужем. Это удавалось ей в начале их семейной жизни, когда он думал, что влюблен.
