Лейтенант в ужасе отшатнулся от девушки и истово перекрестился.
Элизабет широко распахнула глаза.
— Хаггарда читать надо! — наставительно молвило образованное чадо. — “Дочь Монтесумы”. Ладно, офицер, выкладывайте. Видите же, что мы отнюдь не слабонервные девчонки. В обморок не хлопнемся!
— От-к-куд-да в-вы з-знает-те, — заикаясь, проблеял парень, — п-про в-в-вырванное с-сердце?
Мисс МакДугал стало не по себе.
— Так это что, правда? Ну, что сердце вырвали?
Полицейский вытащил из кармана большой носовой платок и вытер взмокший лоб. Затем судорожно кивнул и с благоговейным восторгом уставился на Регентруду. Девушка гордо расправила плечи. Однако по ее лицу было видно, что эта бравада дается ей очень нелегко. Стальные глазки округлились и внезапно стали закатываться. Юноша едва успел подхватить ее на руки, а то баронесса фон Айзенштайн осела бы прямо в дорожную пыль.
— Вот тебе и “не слабонервные девицы”, — передразнил лейтенант. — Что теперь с ней делать?
— Сейчас пройдет! — открыв один глаз, нетвердым голосом пообещала брюнетка. — У вас случайно нет глоточка текилы?
— Текилы? — удивился юноша.
— Это она шутит.
— Это я шучу, — подтвердила немочка.
Очевидно, находиться в объятиях прекрасного лейтенанта ей весьма нравилось. По крайней мере она не спешила спускаться с его рук на грешную землю. Даже поудобнее пристроила головку на широкой груди парня.
— Ей уже лучше! — заметила неприличие этой сцены мисс МакДугал.
— Нет! — попробовала посопротивляться хитрюга. — У меня еще голова кружится. И ноги ватные.
— Регентруда! — укорила ее кузина. — Что бы сказала тетка Германгильда?!
— Ой, да ну ладно тебе, — проворчало строптивое дитя, однако же приняв вертикальное положение. — Как вас хоть зовут, мой верный рыцарь?
— Лейтенант Хуан-Антонио Ордоньес, — поспешил представиться смущенный молодой человек.
— Очень приятно. Я — баронесса Регентруда фон Айзенштайн из Германии. А она из Великобритании. Элизабет МакДугал. Между прочим, ужасно знаменитый археолог! И тоже баронесса. Фон Эссенхауз. Это по отцу.
— Да, да. Я читал ваши документы. Рад. Весьма рад знакомству. Правда, оно состоялось при таких специфических обстоятельствах…
— Так это же прекрасно! — восторгалась Труди. — Лучше и дольше запомнится!
— Сеньор Ордоньес, — перебила ее Бетси, — а не могли бы мы взглянуть на место происшествия? Или хотя бы на фотографии?
— Туда, — юноша кивнул в сторону полицейских машин, — вам нельзя. Притом там уже все убрано, а тело отправили в морг. Фотографии же будут готовы лишь завтра. Я, правда, должен снять с вас письменные показания. Так что…
