Полицейский недоверчиво покачал головой и уставился в глаза Себастьяна внимательным неморгающим взглядом.
— Ты знаешь, что такое конфеты? — спросил он.
Себастьян немного подумал и кивнул. Конечно, он видел конфеты на господском столе, там, на террасе, а прошлой весной сеньора Долорес даже дала ему одну. Она пахла очень и очень сладко, но не так, как цветы, и Себастьян и поныне хранил ее в жестяной коробочке из-под чая, не отваживаясь съесть и лишь изредка доставая и нюхая.
— Тебе давали конфеты недавно? — заинтересованно наклонил голову полицейский. — Вчера, позавчера…
Себастьян отрицательно замотал головой.
— А что тебе давали в последнее время взрослые? Можешь показать?
Себастьян Хосе понимающе кивнул и побежал в дом, достал свою коробочку и вскоре бегом вернулся и протянул полицейскому единственное, что осталось ему от сеньоры Долорес. Тот осторожно развернул грязную полотняную салфетку и хмыкнул. На его ладони лежала маленькая, карманного формата, совсем новая Библия.
— Это по завещанию сеньоры Долорес, — опустился рядом на корточки отец. — Всей прислуге дали. И мне, и ему…
— А больше тебе ничего не давали? — озадаченно вернул ему Библию полицейский.
Себастьян отрицательно замотал головой.
— А в дом ты без разрешения господ входил?
Он снова мотнул головой.
— И ничего оттуда в последние два дня не выносил?
Себастьян снова замотал головой. Он не понимал, зачем ему задают эти вопросы, но был совершенно искренен; он и впрямь давно уже не заходил в дом, а ключ от склепа взял на лавочке в саду, где его оставил после похорон старый сеньор Эсперанса.
— Что вы его донимаете, господин лейтенант? — снова подал голос отец. — Мой парень, может, и урод, но только он не из тех, кто у господ ворует.
— А ты сам-то где вчера был? — с угрозой в голосе спросил полицейский.
— В деревню к друзьям ездил, — спокойно пожал плечами отец. — Посидели… выпили… все как всегда.
Между ними на секунду вспыхнула какая-то борьба глазами — Себастьян отчетливо видел это.
— Если понадобится, я пришлю за вами посыльного, — глядя прямо в глаза отцу, произнес полицейский. — И без моего разрешения за порогусадьбы ни ногой. Ни тебе, ни ему. Это понятно?
— Как скажете, сеньор, — язвительно усмехнулся отец. — Я с полицией не спорю.
Полицейский разочарованно вздохнул, встал с корточек и направился прочь, а Себастьян уткнулся в клумбу и не рисковал даже поднять головы.
— Смотри, — сунул ему в лицо крепкий коричневый кулак отец. — Видишь? Если хоть раз еще к тебе полиция придет… будешь иметь дело со мной.
