– Домой хочешь? – в голосе Петьки прозвучали нотки недовольства.
– Вестимо. Чего я тут потерял? Холодно, сыро, солнца мало. Так в Волге охота поплескаться, поплавать, осетров половить, на Каспий смотаться с ребятами. Вольготно там!
Петька примолк, погрузившись в свои невеселые мысли, потом сказал:
– Гарданка, а ты заметил, что отец мой как бы не в себе последнее время. Уж целый месяц, если не больше, ходит хмурым и недовольным. Да и дела наши идут все хуже и хуже. И не понять мне, отчего такое.
– Да заметил я, Петька. Вот и коней мы лишились, а дела не поправляются. Жаль Алмаса. Неделю уговаривал и упрашивал меня батя-то твой уступить его ему. Уговорил. А теперь я покоя не нахожу себе.
– Да, жалко коней, особливо твоего.
– А ты знаешь, Петька, что-то мне не очень нравится, что немчура к нам повадилась на двор, не к добру это. И каждый раз отец твой после таких гостей мрачнеет все больше. Чего они хотят от него, а? Может, подглядеть да подслушать их байки, а? А то от твоего отца мы так ничего и не узнаем – не скажет ведь.
– Да как же это, Гарданка? Совестно, грех ведь это! – со страхом отозвался Петька и с подозрением глянул на друга.
– Иногда и такое не грех, а польза для нас и отца. Может, помощь какая нужна, а он и не смеет просить-то. Давай, не трусь. Обмозгуем это дело, и как только немцы появятся, так и приступим. Соглашайся, а то сам возьмусь, чего мне-то опасаться?
Петька задумался. Ему было страшно, но в словах Гардана могла быть заключена разгадка, и ему было очень любопытно узнать ее. Он было собрался ответить, но голос Гардана вывел его из задумчивости:
– Эй, зевака! Тащи, подсекай! Упустишь!
Петька испуганно вздрогнул, но отреагировал быстро и рванул удочку в сторону. Блеснув серебром, рыбина плюхнулась на дно лодки, разбрызгивая скопившуюся там воду. Радостные голоса ответили последним усилиям рыбы вырваться на свободу.
– Хороша рыбка, – ворковал Петька, высвобождая крючок из пасти. – Теперь и домой возвращаться можно, правда, Гарданка? – Глаза его блестели довольством и радостью.
– Погодь, а я ж как? Мне негоже отставать, надо и мне словить свою последнюю. А ты пока прибери тут и весла разбери и приготовь.
– Ага! – И Петька начал неторопливо готовиться к возвращению. Потом повернулся к Гардану и сказал: – Ладно, Гарданка, я согласен. Поглядим, как можно это сделать. – Но в душе он был не согласен с таким решением, это претило его натуре, особенно в отношении к отцу.
