— Поскорее бы они убирались, — заметила Бесс.
— Уедут, можешь не сомневаться.
— Рой, как ты думаешь, кто эта женщина? Ну, убитая... Кстати, я ничего ночью не слышала. Может, ты?..
— Нет.
Я встал и пошел в кухню вымыть руки. Вытерев их полотенцем для посуды, достал из сушилки чистый стакан, наполнил его водой и залпом выпил. Вода была теплая и отдавала хлоркой.
— Что ты скажешь полиции, Рой? — спросила Бесс.
— Что я могу сказать?
Бесс стояла на пороге кухни. Я посмотрел на нее, и вдруг у меня возникло желание все ей рассказать. Но я тут же отбросил эту нелепую мысль.
— Ты залил в кухне весь пол, Рой, — заметила Бесс.
Я со злостью схватил стакан и запустил им в стену. Тот со звоном разлетелся на куски.
Бесс даже не пошевелилась, только спокойно спросила:
— Дорогой, что с тобой творится?
— Ничего! Ничего. Мне очень жаль, что это случилось. Что вообще случаются подобные вещи, — добавил я.
Мы долго молчали. Как, оказывается, мало нужно, чтобы между двумя близкими людьми возникло непонимание и чувство неприязни. Мы с Бесс всегда были одним целым. Как это возможно лишь в удачном браке, в нашей семье всегда царили мир и согласие. И вот изза какогото нелепого мерзкого происшествия мы так отдалились друг от друга, терзались сомнениями и мучились. Я не мог сейчас объяснить, почему это произошло. Но для себя твердо решил, что не позволю, чтобы так продолжалось и впредь. Нужно покончить с этим раз и навсегда.
— Ладно, Бесс, — сказал я. — С меня уже достаточно. Взять, к примеру, Альберта. Ну, не смог убедить его помочь, и вот приехал и солгал тебе. А он взял да и написал, и все открылось. Ложь никогда не проходит безнаказанно. И еще... Мы должны огромную сумму, а мне пока не удалось найти выход из положения.
Я подошел к Бесс и обнял ее. Поначалу она холодно отнеслась к моим ласкам, но затем, посмотрев в глаза, положила голову мне на грудь. Постепенно напряженность отступала, сменяясь ощущением мира и согласия, как в лучшие времена.
— А теперь еще это, — продолжал я. — Ты можешь понять, как на меня все подействовало. Отвратительно себя чувствую.
— Я боюсь, Рой, — прошептала она.
— Понимаю, есть от чего струхнуть... Да, такое случилось...
— А она была красивой, Рой, — проговорила Бесс.
— Пожалуй, да.
— Каким же надо быть чудовищем, чтобы совершить подобное! И почему она приехала именно к нам? Почему?! Почему?!
Бесс судорожно обняла меня и зарыдала. Я поднял ее на руки и отнес в спальню. Затем прилег рядом и вгляделся в ее заплаканное лицо. И тут же передо мной возникло другое лицо — почерневшее, с вывалившимся языком. Я в испуге закрыл глаза. Мелькнула мысль: «Что же делать? На карту поставлено слишком многое: или я выиграю, или разом потеряю все».
