— К черту все это. С меня довольно!
Хлопнув дверью, я вышел в коридор и тут услышал, как по мозаичному полу позади меня застучали каблучки.
— Николс!
Она схватила мою руку. Я сделал пару шагов и остановился.
— Это мои деньги! — чуть не кричала она. — Я боюсь!
— Ты нагло врешь! Ты что, думаешь, можно поверить такому дешевому обману?!
— Тогда представь, что это просто сделка, давай договоримся... Плачу тебе за работу.
— Я хочу уехать.
Мы стояли возле двери какогото номера, из которого высунулась чьято голова и недовольный мужской голос проворчал:
— Не будете ли вы так любезны не шуметь?
Мы вернулись в свой номер. Я встал у двери, внимательно глядя на чемодан, лежащий на ночном столике. Она взяла бутылку. Я снова бросил взгляд на чемодан — шарф, которым он был перевязан, ярко краснел в полумраке. Он был цвета крови.
«Девушка, похоже, на грани истерики, — подумал я. — Наверно, сейчас в ее прелестной головке теснятся мысли, с которыми она никак не может совладать». Вивьен поставила бутылку на письменный стол. Потом подошла к кровати, на которой лежала стопка чистого белья, сняла покрывало, постелила простыню и сказала:
— Я замерзла, Николс.
Я сел на стул и посмотрел на бутылку. Затем отпил из нее добрый глоток и закрыл глаза. Посидев так с минуту, открыл глаза и взглянул на девушку. Теперь она неподвижно стояла посреди комнаты, сложив руки на груди. Вивьен явно находилась в замешательстве. Ее весьма соблазнительное платье из тафты плотно облегало стройное тело. На прелестном лице с правильно очерченным подбородком, большим мягким ртом и темными глазами застыло испуганное выражение.
— Сейчас ты мне все расскажешь, — приказал я резко. — Кто преследовал твою машину? Что в конце концов случилось?
— Будет лучше, если я немного выпью.
Она отпила из бутылки глоток, я тем временем запер дверь и снял пиджак. Потом присел на край кровати и уставился в пол. «Сейчас она снова начнет врать», — подумал я. Девушка взяла меня за локоть:
— Итак, Ноэль был моим другом. Если хочешь, можешь называть это так. Я знаю его около трех лет. Каждые два месяца, вплоть до этой поездки, он развозил деньги.
— Кому?
— Людям... Тем, на кого работал.
— Как понятно ты все объяснила! И что же это за люди?
— Я говорю серьезно, — она сжала пальцы, затем снова потянулась за бутылкой и жадно глотнула виски.
Она не смотрела в мою сторону, лицо ее помрачнело, похоже, ей не давала покоя какаято навязчивая мысль. Казалось, она размышляла: «Пройдет ли на сей раз моя ложь?» Внезапно глаза ее прояснились, Вивьен както вся подобралась, и я подумал, что сейчас она скажет правду. Она даже побледнела. Или мне это почудилось? Она снова заговорила:
